Некоторые вчерашние «власть имущие» за границей натурально сходят с ума. Потихоньку – слюни не текут еще, и дуло не холодит висок. Но предвестники психических заболеваний налицо. Казалось бы – странно, чего не хватает? Не хватает кое-чего, того, что для них важнее всех богатств мира...

Мало кто находит силы подняться, упав на самое дно. Причем, чем выше в иерархии стоит человек, тем труднее ему смириться с тем, что теперь он никто.

Мне не раз приходилось видеть граждан, имеющих в кармане удостоверения, к демонстрации, или к упоминанию о котором «сильные мира» (а скорее, те, кто возле сильных мира трется), прибегают в сложных ситуациях. Да и в не очень сложных ситуациях эти люди не прочь козырнуть своим положением. Но сгорают кометы, звезды, еще вчера сиявшие, вдруг тускнеют. Летит вниз покровитель, новый приводит свою команду. И человек оказывается практически голым. Он не привык обходиться без лести, без шепота сзади «а ты знаешь – КТО это?». Вчерашний низвергнутый идол оказывается беспомощен.

Это как футболист, досрочно прекративший карьеру из-за травмы. Ничего, кроме футбола, не знаешь, жил только играми и тренировками, все крутилось вокруг зеленого поля, жена привыкла к определенному уровню достатка, выколачиваемому из кожаного мяча, и вдруг… И вдруг – пустота, звенящая, тугая, и абсолютная, как −273,15 °C абсолютного нуля.

В известнейшей экранизации великолепного произведения Николаса Пиледжи «Умник» показательна последняя, минорная, и поразительно тупиковая сцена существования бывшего большого человека, потерявшего все. И, возможно, его жизнь во сто крат лучше жизни любого работяги из Украины, к примеру.

Но для того, чтобы выдержать тяжкую оплеуху потери власти, нужно ее никогда не иметь. Иначе выдержать практически невозможно, иначе не вывезешь этот воз на гору собственного, вскормленного и выпестованного, непомерно раздутого и распухшего эго.

У многих недобровольных эмигрантов, по тем или иным причинам оказавшихся за границей в изгнании, деньги есть. Порой – колоссальные по меркам моей страны деньги, позволившие, к слову, без проблем получить статус беженца в стране европейской.

Факт наличия у «бывших» денежных средств, кои могли бы позволить целой семье среднестатистического украинца никогда не работать до конца дней своих, вызывает у моих соотечественников гнев. Гнев, замешанный на зависти, чего уж греха таить. В каше ненависти по поводу чужого благосостояния – процентов 80 именно зависти. Не спешите завидовать.

В книге перебежчика Резуна «Аквариум» очень емко и сочно описан этот момент, момент несоответствия огромного дома, красивой машины и наличности тому, что принято называть «принадлежностью к номенклатуре». Ты будешь иметь большой дом и Мерседес, но тут у всех большие дома и Мерседесы. Ты не будешь иметь власти, и не сможешь козырять принадлежностью к КАСТЕ.

Это же не одна из областей Украины, это Европа. Людей с деньгами тут уважают, но перед ними не лебезят (разве что официанты да портье), и не преклоняются. Ты не можешь делать то, что тебе хочется, не можешь сбивать, как кегли, пешеходов по пути в свое имение, не можешь дать в морду представителю «черни», или отнять у кого-то бизнес. И если ты совершил самое рядовое правонарушение, то тебя посадят не в вип-камеру, как отдельных экс-чиновников высшего звена в моей стране, а в общую. Вместе с нелегалами с Сенегала. Сиди, и не дергайся.

Отсутствие возможности жить, покорно следуя повелениям психоза под названием Кесарево безумие, вызывает муки. Это мучительно – не иметь власти, тут никакие деньги не помогут, никакие особняки и машины. Ты вне КАСТЫ, ты, по сути, никто. Никто по повелению пальца не падет ниц. Никто тебя не боится. Ты – лох. Хоть и с деньгами. И потерял то, что для тебя значило на родине больше всех богатств мира. Как тут не сходить с ума в эмиграции...

Анатолий Шарий

АНАТОЛИЙ ШАРИЙ. ДОСЬЕ