Выводя военное сотрудничество с Китаем на новый уровень, важнейшей задачей для Москвы будет сохранить его узкую "антиамериканскую" специализацию. Россия явно не настроена ввязываться в многочисленные споры Пекина с азиатскими странами из-за островов и исторических обид. В то же время характер текущих российско-американских и китайско-американских отношений делает рост военного сотрудничества России с Китаем на антиамериканской основе неизбежным. Об этом пишет Carnegie.

Во второй половине июля произошли два важных события в российско-китайском военном сотрудничестве, которые позволяют говорить, что оно переходит в новое качество. 

Во-первых, было опубликовано распоряжение российского правительства о проведении переговоров с китайской стороной по подготовке нового соглашения о сотрудничестве в военной сфере в соответствии с предложениями Министерства обороны. 

Во-вторых, состоялось первое совместное российско-китайское патрулирование дальних бомбардировщиков над акваторией Японского моря. 

Это патрулирование сопровождалось скандалом с возможным нарушением российским самолетом дальнего радиолокационного обнаружения и управления А-50 воздушного пространства Южной Кореи вокруг спорных островов Леонкур. Однако само это нарушение, если оно было, носило явно технический характер и мало что меняет в сути ситуации.

Почему понадобилось новое соглашение о военном сотрудничестве двух стран?

В настоящее время продолжает действовать соглашение между министерствами обороны России и Китая, утвержденное решением правительства России от 11 октября 1993 года. Это довольно короткий и абстрактный по содержанию документ, сфокусированный на том, чтобы создать условия для развития военно-технического сотрудничества двух стран. Это сотрудничество тогда было, по сути, основой двусторонних отношений. Политическое взаимодействие Москвы и Пекина по международным вопросам еще только зарождалось, а о совместных учениях нельзя было и помыслить.

Читайте также: The Telegraph: Россия и Китай объединяют усилия в Восточной Азии

Неудивительно, что среди выделенных соглашением 1993 года направлений сотрудничества упоминались подготовка кадров, обмен опытом, обмен информацией и взаимопомощь в обслуживании образцов вооружения и военной техники, проведение совместных исследований, военно-мемориальные мероприятия.

Возможность проведения совместных учений соглашением прямо не предусматривалась – говорилось лишь о приглашении на национальные учения представителей друг друга. 

С другой стороны, ограниченный список направлений сотрудничества компенсировался наличием в конце документа пункта "другие формы по взаимному согласованию". 

В результате стороны просто дополняли соглашение 1993 года новыми договоренностями. Каждый год к первому декабря стороны принимали план сотрудничества на следующий год, который содержал конкретные меры по развитию взаимодействия. Иногда заключались и дополнительные соглашения. Например, после начала в 2005 году регулярных совместных учений в 2007 году было подписано соглашение о статусе войск, временно находящихся на территориях друг друга.

В 2017 году по российской инициативе была принята трехлетняя дорожная карта до 2020 года, которая создавала реальную правовую основу для всего объема военного сотрудничества между двумя странами. 

Однако сотрудничество Народно-освободительной армии Китая (НОАК) и российских вооруженных сил давно перешло на качественно новый уровень. Каждый год войска двух стран участвуют в нескольких весьма масштабных и сложных совместных учениях и готовятся к возможности проведения при определенных условиях совместных операций. Между генеральными штабами налажен механизм консультаций по стратегической проблематике. В сфере военно-технического сотрудничества произошел переход от поставок вооружений к сотрудничеству в его разработке и ограниченной промышленной кооперации.

Очевидно, что отсутствие прописанных процедур взаимодействия по всем этим вопросам в базовом соглашении затрудняет планирование сотрудничества и лишает его прочной правовой основы. Строго говоря, в таких условиях каждой из сторон было проще отыграть назад, добившись пересмотра содержания сотрудничества при обсуждении очередного плана или дорожной карты.

До определенного момента это могло вполне соответствовать интересам и Москвы, и Пекина. Еще недавно и Россия, и Китай активно использовали друг друга в качестве балансиров в своих сложных политических играх с США. 

Это было возможно до тех пор, пока обе страны имели сложные, многоплановые отношения с Вашингтоном, сочетавшие элементы сотрудничества и соперничества. Первой к системной и долгосрочной конфронтации с США перешла Россия, и показательно, что именно она инициировала перевод сотрудничества на более долгосрочную основу (трехлетняя дорожная карта появилась по инициативе Сергея Шойгу). 

Теперь, когда к такой же системной конфронтации с США перешел Китай, возникли условия для нового постоянного соглашения. Многие существующие элементы военного сотрудничества двух стран будут прописаны в нем и приобретут постоянный статус – например, военно-морские учения, учения ПРО на театре военных действий или участие в стратегических учениях друг друга. Могут появиться новые направления – такие, как недавнее совместное патрулирование боевой авиации или сотрудничество в сфере стратегической ПРО.

Таким образом, речь идет о довольно важном сдвиге в отношениях сторон. Состоявшееся 23 июля совместное патрулирование показательно в данном контексте, поскольку говорит о намерении России активно включиться в китайскую политику военного сдерживания США в Азии.

Читайте также: "Дикий Запад" над Японским морем: военные самолеты из четырех стран встали на пути друг у друга

В патрулировании участвовали китайские бомбардировщики H-6K и российские Ту-95МС, а также самолеты дальнего радиолокационного обнаружения и управления двух стран. Задачей самолетов ДРЛО, вероятно, была фиксация действий ВВС Южной Кореи и Японии в ответ на появление российских и китайских самолетов с целью получения разведывательной информации.

H-6K не играет важной роли в китайских силах ядерного сдерживания. Этот самолет – носитель высокоточных крылатых ракет, он имеет ограниченную дальность и лишен средств дозаправки. 

Вместе с тем H-6K – важный элемент китайской стратегии ограничения маневра на Тихоокеанском театре военных действий (Anti-Access/Area Denial, A2/AD), обеспечивающий ВВС НОАК возможность нанести массированные неядерные ракетные удары по объектам военной инфраструктуры США и их союзников вплоть до Гуама, а возможно, и дальше.

Российские стратегические бомбардировщики благодаря программам модернизации последних лет, получили возможность применять неядерные высокоточные средства поражения. Их переход к выполнению задач над Тихим океаном совместно с китайскими коллегами, даже в отсутствие формального союза между двумя странами, заставляет по-новому взглянуть на перспективы возможного конфликта в данном регионе. 

Речь идет о серьезном увеличении ударного потенциала ВВС НОАК, что, в свою очередь, потребует определенных и весьма затратных ответных мер со стороны США и их союзников – без каких-либо дополнительных затрат со стороны России и Китая.

Демонстрируемая Россией готовность активизировать свою военную роль в данном регионе многое меняет – до недавнего времени российский фактор при рассмотрении сценариев вооруженных конфликтов в Восточной Азии (Тайвань, Южно-Китайское море) просто игнорировали.

Учитывая не лучшее состояние российского флота на Тихом океане, дальняя авиация – это главный из доступных Москве инструментов, позволяющий серьезно повлиять на военную обстановку в регионе. 

Выводя сотрудничество с Китаем на новый уровень, важнейшей задачей для Москвы будет сохранить его узкую "антиамериканскую" специализацию. Россия явно не настроена ввязываться в многочисленные и застарелые споры Пекина с азиатскими странами из-за островов и исторических обид. В то же время характер текущих российско-американских и китайско-американских отношений делает рост военного сотрудничества России с Китаем на антиамериканской основе неизбежным.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram