Знакомая рассказала историю, что до 2015 года не работала 18 лет. Сначала была в декрете, потом была домохозяйкой. За это время успела получить высшее образование, перечитать кучу литературы, но работать необходимости не было.

В 2015 году она смотрит телевизор, идут местные новости. И вдруг понимает, что тот сюжет, это как бы прямое к ней обращение: "иди работать, помоги "республике". Причем в сюжете и слова не было о том, что кто-то требуется. Но, знаете, она пошла. Долго искала ту организацию, что была в сюжете и здесь можно было бы уже устало пойти домой, но она нашла то, что искала. Ее взяли – тогда позарез нужны были специалисты. Она была специалистом, единственное – без дня стажа по своей специальности и за три года до пенсии.

Читайте также: Блог з Луганська: як в "ЛНР" обирають школу для дітей

Мы познакомились, когда она проработала три года. Все это врем считала, что это ее личный вклад, ее помощь "республике". При всем пафосе этой фразы, женщина действительно делала свою работу с душой. В молодости амбиции разрывают на части, мучает понимание того, что кто-то работает меньше, а получает больше, а моя знакомая хорошо понимала, что вряд ли у нее будет другой такой же отрезок жизни, когда она сможет делать то, что ей нравится.

Она перенесла на работу половину своего дома. Ей нравилось работать, нравилась эта часть города, люди, обязанности. Но потом она перестала устраивать руководство. У них появился выбор среди тех, кто моложе, активнее, амбициознее, гибче. Кто не руководствовался высокими мотивами работы на благо чего-то, а хотел расти в должности, угождая для этого и выполняя буквально все. Сложно сказать, что там было причиной первой, а что второй. Но моя знакомая стала понимать, что она уже не нужна и ушла. Множество людей поняли, как много она значила, кроме, пожалуй, руководства этой организации…

Летом 2014 года у меня было очень странное чувство, как будто некоторые люди вокруг меня хорошо понимают, что к чему. Я, моя семья, мои соседи были как рыбы, выброшенные из привычной среды. Мы задыхались, мы паниковали, боялись… Мы не знали, что будет завтра и чего нам ждать.

Читайте також: Письмо из Луганска: деньги не пахнут, или О людях, которых кормит война

И вместе с тем были те, кто был невероятно хладнокровен. Кто ни минуты не сомневался во всем. Как будто они знали наперед, что будет, как будет и чего ждать. Я много раз встречала тем летом Ольгу Кобцеву (представитель боевиков ОРЛО на переговорах в Минске), Дениса Мирошниченко ("председатель Народного Совета ЛНР"), Дмитрия Сидорова ("и. о. министра культуры, спорта и молодежи ЛНР"). Для меня они были такими же инопланетянами. Они были неспешными, уверенными, спокойными. Я видела, как Кобцевой делали прическу в тот момент, когда возле здания очередь в триста человек ждала гуманитарную помощь. Сейчас я понимаю, как это было абсурдно. А тогда я удивлялась только тому, почему все эти люди внутри не боятся, не спешат, не паникуют, как мы.

Есть такой американский фильм, в котором главный герой мечется по городу в поисках безопасного места, а рядом с ним странные безмолвные люди, которые позже оказались инопланетянами. Вот для меня такими вот жителями иных планет были все те, кто впоследствии стал у руля власти здесь. А мы для них, вероятно, были той массовкой, ревущей от ужаса, на фоне которых они уверенно шли вперед.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і YouTube