Иллюстрация – ТСН

Вместо того, чтобы разбираться с доказательной базой, сериал с болезненной тщательностью препарирует судебный процесс.

В течение нескольких серий "Дьявол по соседству" успешно напоминает остросюжетный детектив. В начале восьмидесятых в тихом кливлендском районе Севен Хиллз, где никогда не случалось ничего, достойного федерального телеэфира, арестовывают примерного семьянина, пенсионера, ремонтировавшего детские велосипеды, всю жизнь отработавшего в тяжелейших условиях на фабрике "Форд" Джона Демьянюка.

Его обвиняют не просто в пособничестве нацистам (и лжи иммиграционной службе США). А в том, что он на самом деле – Иван "Грозный", жестокий охранник, управлявший поставками газа в камеру смерти в Треблинке.

Документальный пятисерийный сериал собрал противоречивые свидетельства людей, чьи жизни процесс над Иваном Демьянюком провернул в многолетней мясорубке и изменил навсегда: муж дочери, внук, судьи, адвокаты, прокурор, следователь – говорят несовместимые вещи один за другим, противоречат друг другу, обвиняют друг друга. Кто-то спокойно, кто-то с вызовом, кто-то философски – слово за словом они восстанавливают картину сложнейшего процесса, заставляя зрителя невольно почувствовать себя одним из троих судей, обреченных, основываясь на зыбких доказательствах решать: кто такой Джон (Иван) Демьянюк.

Читайте также: Netflix покаже серіал про українця Дем’янюка, звинуваченого у вбивстві 28 тис. євреїв

Его лишили американского гражданства и экстрадировали в Израиль, его судьба решалась уникальным для Израиля образом: прямые трансляции из зала суда смотрела и слушала вся страна. Останавливались таксисты. Умолкали пассажиры в автобусах, вслушиваясь в дрожащие, срывающиеся голоса последних свидетелей. Уцелевших.

Об этом на самом деле и рассказывает сериал: о зыбкости и силе памяти, о подменяющих память убеждениях, о цементирующей память вере, о вере в память, предотвращающей повторение иррационального исторического ужаса. О том, что не всякая память фотографически правдива, даже самая искренняя.

Режиссеры Даниэль Сиван и Йосси Блох не испытывают недостатка в хронике, им не требуется постановочных съемок, сохранилось болезненно много: видео с суда, видео с камеры наблюдения за одиночной камерой Демьянюка, многочисленные интервью и эфиры тех времен, хроника и фотографии из Треблинки и Собибора, на которые, как на леску, нанизано все остальное.

Зрителю, особенно плохо знакомому с историей Демьянюка, так и не удастся узнать ответы на затронутые в начале вопросы: действительно ли КГБ принимало участие в фальсификации его удостоверения из Травников, например – ключевого вещественного доказательства.

Вместо того, чтобы разбираться с доказательной базой, сериал с болезненной тщательностью препарирует судебный процесс. Напоминает о презумпции вины, которая окружала его с самого начала. О невероятной моральной сложности для всех, кто стал свидетелем или участником процесса, на котором материальных доказательств было слишком мало, поэтому доказательный вес оказался возложен на плечи переживших Треблинку, чьи слова подвергались сомнению в суде, потому что такова природа суда – подвергать сомнению любое свидетельство. О самоубийстве одного из адвокатов за неделю до апелляции – предположительно, из-за многочисленных угроз. О кислоте, которой плеснули в глаза другому.

Демьянюк с адвокатом Йорамом Шефтелем (Associated Press)

Интервью собраны таким образом, что они призваны многократно мотать неосведомленного зрителя от версии "виновен" до версии "ошибка идентификации" и назад. И наконец подводить к тому, что Иван Демьянюк все-таки был охранником концлагеря, но не был Иваном Грозным. Возможно. Не доказано.

В 1993 году Верховный суд Израиля отменил приговор, смертная казнь не состоялась, Демьянюк вернулся в Штаты и снова получил гражданство. Его последующая судьба наскоро упакована в последнюю серию – появились новые доказательства (о них практически ничего не говорится), депортирован в Германию (изображал нетранспортабельного тяжелобольного, хотя на видео наблюдения за сутки до ареста нормально передвигался). 

Осужден на пять лет, умер в доме престарелых, дожидаясь апелляции, а посему, по немецкому законодательству – не виновен и не невиновен окончательно, обжалованию не подлежит. Я могу себе представить, что он сделал, – говорит его внук, – я читал… но я думаю, это был выбор между жизнью и смертью и для меня неважно, что он сделал.

Демьянюк с израильскими правоохранителями (Associated Press)

Читайте также: "Devil next door". А ви впевнені, що ваш сусід – не вбивця?

Как бы ни искали многие, в этом фильме никто не осуждает Украину или украинцев за пособничество нацистам. Гораздо больше достается в последней серии Штатам, которым поминается Вернер фон Браун, и это небрежное "так далее" помноженное на размытые "тысячи нацистов", которых пустили пожить в Америку, ведь они самые лучшие антикоммунисты на свете, довольно ощутимо режет слух после зубодробительно разобранного процесса в Израиле. Это кажется плейсхолдером, заглушкой на том месте, где должно было что-то находиться, но то ли сил, то ли времени, то ли возможностей не хватило.

Старательно противоречивый в первых сериях сценарий истощается к последней, как все участники этого дела, отношение режиссеров к своим героям просачивается все ощутимее. Надежного рассказчика у этой истории нет. Я герой, говорит Демьянюк в Израиле, несколько лет просидевший в одиночке. Журналист переспрашивает, ошарашенный, а Демьянюк повторяет: я герой. Даже если меня повесят – так не судили даже больших нацистских преступников.

Зрителя в итоге не заставляют осуждать или оправдывать Демьянюка вместо израильского или немецкого суда, хуже того – его забрасывают новой информацией, имеющей лично к Демьянюку уже довольно мало отношения. С точки зрения детектива выходит неудачно. Но примерным детективом "Дьявол по соседству" только притворялся. 

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і YouTube