«Прежде всего хочусказать, что горжусь своими российскимиколлегами, вышедшими к Следственномукомитету. И уверен, что разочарование,выражаемое многими после примиренияглавы Следственного комитета и главногоредактора «Новой газеты», сменитсятрезвой оценкой того, как изменилосьсамоощущение самого журналистскогосообщества России» - об этом пишет всвоем блоге Виталий Портников.

«Для того чтобы понять,как важно это изменение настроений,давайте разберемся: что в России естьсейчас? Свободная российская журналистикаили Система, контролируемая властью?Может быть, мы скажем себе честно: никакойсвободной российской журналистики нетуже несколько десятилетий кряду. Онаначала исчезать после появления нарынке Владимира Гусинского и пальбы поБелому дому и окончательно завершиласвое существование в ходе переизбранияБориса Ельцина на второй срок. Всепоследующее было эпохой закручиваниягаек, подогнанных аккурат к избраниюна второй срок Владимира Путина. С этогомомента мы живем как бы вне журналистики.У нас есть только пропаганда - и маргиналы.

Означает ли это, чтоничего нельзя сказать? Нет, не означает.В ельцинские годы сказать можно быломногое - но в рамках Системы отношениймежду олигархами. В путинскую эпохусказать можно уже меньше, но отголоскиправды иногда прорываются в эфир и нагазетные полосы. Однако сказать правду- это полдела. Дело - это быть услышанным.Именно это право у нас отобрали еще в90-е. Те, кто хочет писать и говоритьправду, лишились аудитории и авторитета.Их загнали в специальные резервации,которые являются средствами массовойинформации с той же условностью, скоторой были ими коммунистическиегазеты. Да, возможно, это средстваинформации, но уж точно не массовой.Любой побег из резервации - это побег вникуда, в интернет или расстрел вподъезде» - так ситуацию в современнойжурналистике России оценивает Портников.

«Я хочу, чтобы моиколлеги огляделись по сторонам. И поняли,что практически все из них находятсявнутри Системы взаимоотношений властии общества, не допускающей свободнойпрессы в принципе. Да, в этой системеесть откровенные подонки, обслуживающиевласть с азартом мазохистов, - и естьчестные люди, пытающиеся сделать хотьчто-то. Но в современной России не можетбыть демократической газеты, демократическойрадиостанции, демократического журнала.Не может, перестаньте себя обманыватьнаконец! Могут быть издания, которымразрешают казаться - или даже доопределенной меры быть - демократическими.Но их возможность быть услышаннымивсегда ограничат - тиражом, ареаломраспространения, фальшивым плюрализмомв эфире. И еще: всегда будет грань, черезкоторую нельзя переступать. Всегда. Иесли ты руководишь этим изданием - а утакого проекта, как у «Литературнойгазеты» советских времен, всегда один-дваглавреда на пару десятилетий, - ты будешьчувствовать эту грань лучше любогочиновника. И понимать, что может произойтис твоим подчиненным, преступившим этугрань. Да что понимать - знать: мы всеэто знаем. А если грань перейдена? Еслигрань перейдена, нужно сделать все,чтобы вернуться на исходные позиции.Все возможное!

Именно поэтому меняпоражают те, кто в среду восхищалсяДмитрием Муратовым, а в четверг объявилего приспособленцем. Ну зачем же так?Главный редактор «Новой газеты» неприспособленец и не святой. Был бы онсвятым - не был бы главным, да и и газетыбы никакой не было. Был бы приспособленцем- давно бы редактировал какую-нибудь«Комсомолку», одним из лучших журналистовкоторой он был еще в 80-е - 90-е годы.

Главный редактор «Новойгазеты» - как и главный редактор «ЭхаМосквы», например, - игрок. И председательСледственного комитета, кстати, тоже.Просто чиновники и журналисты играютв России в разные игры. Просто у Муратоваи Бастрыкина скорее всего совершенноразличные представления о том, какойдолжна стать Россия в результате ихманеврирования. Я почему-то думаю, чтоэто вообще две совершенно различныестраны.

Но пока они живут водной. В одной России. В одной Системе.Вы хотите, чтобы было иначе? Тогдаизмените эту страну! Вы уже меняете еетем, что говорите людям правду? Тогдаскажите правду самим себе и приготовьтеськ долгой и затяжной борьбе за право бытьуслышанными российским обществом» -пишет Виталий Портников.

«Если эта борьбаувенчается успехом, на газетном рынкеновой России скорее всего не будетникакой «Новой газеты», а рядом с «ЭхомМосквы» появятся десятки разговорныхрадиостанций. Ну и что с того? Вы всеравно будете вспоминать эти резервациисвободы и полусвободы со смешаннымичувствами благодарности и сочувствия- как бывшие советские люди до сих порвспоминают «Литературную газету»Чаковского и «Новый мир» Твардовского.Кстати, Чаковский и Твардовский быликуда более системными людьми, чем Муратовс Венедиктовым. Но без них не было бынас, понимаете?

Если эта борьба увенчаетсяуспехом, нас с вами в журналистике,кстати, тоже не будет - мы ведь сформированывнутри этой самой Системы, пусть дажеи в противостоянии ей. Но это неважно.Ведь мы с вами всегда с благодарностьювспоминали тех советских журналистов,кто пытался говорить нам правду, дажекогда само это слово было испошлено.

Вот и нас с вами будутвспоминать» - резюмирует Портников встатье.