Сегодня не лучшийдень для России. И об этом будет сказанонемало - после того как прозвучит приговорпанк-исполнительницам. О трагедиимолодых девушек, жизнь которых можетбыть исковеркана долгим тюремнымзаключением, напишут и те, кто не видитв происшедшем в храме Христа Спасителяничего особенного, и те, кто усматриваетв этом кощунственное неуважение крелигии и верующим - но считает, чтогосударство не должно было наказыватьисполнительниц так, будто они в самомделе совершили преступление. Кто-тобудет говорить о трагедии Российскогогосударства, которое из структуры,обязанной заботиться о своих гражданах,превратилось в бульдога, готовогозагрызть каждого, кто произнесет слово"Путин" не с той интонацией.

Но я хочу поговорить одругой трагедии - трагедии Русскойцеркви и тех моральных ценностей, которыеона обязана проповедовать. Этодействительно большая и серьезнаяпроблема, во многом объясняющая то, чтопроисходит с российским обществом.

Русскую церковьуничтожили давно. Ее мучили и стегалипри Иване, жгли при Алексее, а при Петреи вовсе превратили в винтик государственноймашины, заменив патриарха синодом. Мынередко удивляемся: как же это русскийнарод мог так жестоко расправиться срусской церковью? Ведь не инопланетянеже разрушали храмы, разворовывалиимущество, убивали священников, мочилисьу алтарей, а потом десятилетиями жилиу своих святилищ, превращенных вовощехранилища, - и ничего у них тамвнутри не екало.

Можно, конечно, всесвалить на гипноз большевизма, но можнои понять, что для народа церковь давноуже была частью власти - и прощание сней было частью прощания со всем темстарым миром, который был уничтоженпосле Октябрьского переворота. Прощалисьне с проповедями, не с ценностями, не сБогом даже - Бог в официальных церквахне живет; прощались с синодом, бывшимбудто бы продолжением правительства,священником, казавшимся продолжениемурядника, прощались со старой властью,которую было предписано ненавидеть.

И церковь - огромная,великая, претендовавшая на главную рольв православном мире - за несколько летпрактически исчезла, будто и не было ееникогда. А с церковью исчезли не толькосинод и драгоценности, унесенные изхрамов новыми властителями. Исчезлинравственность и совесть, которые можнобыло найти в храме - если было, конечно,желание. Их заменили моральный кодексстроителя сами помните чего, двоемыслие,цинизм и уверенность, что так и должнобыть - уже не на уровне государства, ана уровне конкретного человека. Безвериеи черствость стали нормой: мы учили вшколах "Смерть пионерки", этотталантливый кошмар Багрицкого, в которомрука умирающей девочки, отказывающейсявыполнить просьбу своей несчастнойматери и надеть на себя крестик, казалосьчуть ли не десницей нового Господа,презирающего материнство и готовоголюбое чувство обменять на красныйгалстук.

Когда церковь вернулась- по воле Иосифа, семинариста-расстриги,закомплексованного диктатора замызганной,утрамбованной лагерями страны, решившего,что крест поможет в войне, - она вновьстала частью государственной машины.Совет по делам религий, КГБ, тотальныйконтроль, страх на исповеди... Но все жеона была Золушкой на красном балу - еене любили, не понимали, сторонились,самые правильные в нее никогда незаходили и даже собственных детейкрестили тайно - или не крестили вообще.Она была с властью - и все же не былавластью. Именно поэтому у нее был шанс,весомый шанс вновь стать Русскойцерковью. Стать голосом нравственностив обществе, сторонящемся совести.

А она им не воспользовалась- потому что ее иерархи хотели одного:чтобы она вновь стала властью. Чтобыможно было "вышивать" на мерсах,чтобы можно было ощущать себя членамиполитбюро, чтобы царь приходил напраздник к патриарху, а губернаторприезжал к митрополиту на угощенье. Иполучилось: как задумывали, так и вышло!Но нельзя быть частью власти - и не бытьчастью ее карающей машины. У Русскойцеркви послепетровских времен так неполучилось - и у Русской церкви временпослеборисовских так не получится. То,что происходит сегодня, - это простокульминация, трагическая кульминацияпревращения Русской церкви в постсоветскийдепартамент.

И это обидно до слез.Церковь навсегда останется с теми, комуона не нужна. Кто ходит в храмы не длятого, чтобы стать лучше перед Богом илюдьми, а потому, что так принято, чтотак нужно, что так модно. С теми, для когохрам вместо дома культуры, а священниквместо массовика-затейника: неважно,что он там говорит, а важно в точностиисполнить обряд. С теми, кто за ханжествомскрывает порок, а за набожностью гнильи презрение к людям. Но многих действительнонравственных людей, тех, кто живет непо лжи даже не потому, что верит, а потомусовесть внутри их самих, то ли рядом сБогом, то ли вместо него, - этих людейсвоим слиянием с владимировским царствомкирилловская церковь оттолкнет. Истрашно не то, что оттолкнет, а то, чтоне найдет себе места в будущем, когданеправота этого слияния будет очевиднадаже для ее прихожан и когда обществобудет отчаянно нуждаться в нравственнойпроповеди - но неоткуда и не от когобудет ее услышать.

Виталий ПОРТНИКОВ