Девять недель протеста, а репрессии только усиливаются.

Это происходит по единственной причине: все протесты до сих пор были символическими. Вместо того, чтобы быть содержательными. 

Содержательный протест отличается от символического тем, что ставит противника в ситуацию неприемлемого для него риска. 

Обществу никак не удается перейти к содержательности, потому, что никто не понимает содержания происходящего. Для того, чтобы оценить масштабы перемен, представьте, что нам придется жить в системе, в которой никогда больше не будет парламента. 

Это будет сотой частью процента перемен.

Единственные, кто (в силу местоположения) чувствует, что происходит - это Семья и Папа: «не умом, а поротой задницей заробел мужик».

Именно поэтому они закручивают гайки: знают, что абсолютно все сыпется на ходу.

Что делать? Делать так, чтобы рядовые и среднего звена исполнители репрессий были поставлены в ситуацию неприемлемого риска. 

И если ультиматум им не может предъявить оппозиция (по простой причине - текущие перемены ликвидируют как класс ее саму - поэтому оппозиция в ситуативном и классовом сговоре с властью), то коллективный ультиматум должно предъявить им общество:

- Если вы начинаете нас бить и сажать, вам некуда будет возвращаться после «работы».

Это - единственное, что они поймут. 

Рядовой исполнитель должен быть поставлен в ситуацию, когда выход на улицу в форме означает неприемлемый риск. 

Например, репутационный. 

Батальон «Беркута» к каждому чинуше, ППСнику, объекту собственности и автомобилю не приставишь.

Тем более, батальон не помещается в квартиру или дом. 

Думайте, господа, думайте.

Тем более, что у нас есть отличное место, откуда «...выдачи нет». 

- Майдан.