На киевский Майдан мало у кого получается смотреть трезво, без эмоций. На Украине его либо по-настоящему любят, либо искренне презирают. Ближние соседи с этим вопросом тоже давно определились. Другое дело – журналисты из Европы, «понаехавшие» в Киев в больших количествах. Для них Майдан, который сперва собрался ради евроинтеграции (то есть по одному названию должен быть симпатичен), – явление странное и сперва непонятное. Они почти не знают украинскую историю, не смотрят российскую госпропаганду по ТВ и не боятся Бандеру. Тут они сутками бродят по Крещатику, общаются с лидерами протестов, простыми людьми, депутатами от Партии регионов и делают свои выводы. Иногда парадоксальные и забавные. Но чаще – верные и незашоренные. С одним из таких иностранцев, международным репортером известной английской ежедневки, мне довелось провести неделю. Ниже о том, какими Стив (имя изменено) увидел Майдан и украинцев. 

Эти забавные украинцы

«Я должен это сфотографировать», – почти смеясь, сказал он, заметив небольшую табличку в Украинском доме, недавно оккупированном протестующими. Его рассмешила вполне безобидная и точно не ироничная надпись примерно следующего содержания: «Дорогие женщины, если увидите беспорядок, пожалуйста, уберите. Революционерам будет приятно». Это было к месту. Бывший музей Ленина только захватили. На входе – толпа желающих попасть внутрь. В грязной обуви народ топтался по внутренней мраморной лестнице. Чтобы хоть немного привести все в порядок, на пол у дверей бросили много тряпок, свитеров, пальто, о которые просили вытирать ноги, но помогало мало. 

Плакат на этом фоне выглядел вполне естественно и не резал глаз даже продвинутым киевлянкам – время почти военное, не до разговоров о равенстве полов. Но Стив не мог успокоиться. Он вспомнил, как на кухне в киевской мэрии увидел десятки женщин, и уже не первый раз повторил: «Наши женщины этого бы не делали и на кухне бы не стояли». Кто бы готовил, случись в Лондоне что-то подобное, он так и не ответил, но точно не женщины. Они бы руководили.

Это было не первое и не главное, что удивило англичанина. Днем ранее, через несколько часов после захвата Украинского дома, он не мог понять, что делает толпа на мраморной лестнице перед входом. Хотя все было просто – они чистили ее от снега и льда. Коммунальные службы после начала протестов этого не делали, поэтому зайти в здание было сложно. Утром пара десятков человек справились самостоятельно. Кто-то привез брендированные мешки из строительного магазина. Женщины их держали, мужчины железными прутами и вообще всем подходящим долбили лед, тут же складывали его в мешки и относили на баррикады. 

Фото: Vasily Fedosenko / Reuters  

«Никогда не видел, чтобы после захвата здания протестующие чистили территорию вокруг», – удивлялся Стив, который по работе видел многое. На Украину он прилетел из Судана. «Они ставят окна? Не могу поверить», – удивлялся он, попав внутрь. Там же, в очереди за бутербродами, которые резали волонтеры и раздавали с чаем, он пытался понять, откуда все знают, куда идти и что нести. Позже Стив услышал о сайтах с текущими нуждами Майдана, о десятках волонтеров-координаторов, группах в Facebook, которые собирают деньги для избитых силовиками, родственников убитых, арестованных и активистов, чьи машины сожгли. «Невероятно», – повторял англичанин, убеждая, что в Лондоне ничего подобного не случилось бы. Все безразличны друг к другу. 

Небольшая разница

Но британца восторгало далеко не все. Для заметки о пострадавших участниках Автомайдана Стив немного узнал о ГАИ. Главное – инспекторы мало думают о безопасности движения и берут взятки. На это ему жаловались и таксисты. «Но ведь им дают [взятки]», – резонно заметил он. И эту проблему революцией не решить, даже если поменять десятки тысяч инспекторов. Если будут продолжать давать, найдутся те, кто будет брать. Об этом на Украине сейчас пытаются не думать или просто нет времени, но со стороны очевидно: люстрация, о которой говорят на Майдане, – не панацея, а только лекарство с временным эффектом, и то если повезет.

Стиву не понравились фото лидера Автомайдана Дмитрия Булатова, которого семья и друзья искали неделю. Его, избитого, нашли в селе рядом с Киевом. Активист сразу сказал, что ему порезали ухо и распинали на двери. Фотографии этого не подтверждали. Для заметки Стиву нужны были хорошие снимки, где все видно. Нет, британец не согласился с теми, кто предположил, что похищение Булатова инсценировали свои. Таких на Украине нашлось немало по обе стороны баррикад. Для одних это продолжение позиции о «майданутых», для вторых – огромное нежелание быть обманутыми. Стивом двигало не это: он, как и большинство европейцев, педант – если речь об ухе, то нужно понять, отрезали его или порезали. Если распинали, то должны быть проколы на руках. Просить жену сфотографировать проколы после недели поисков прямо в палате у больного мужа – это слишком для украинцев. Для англичан – допустимо. Стива раздражало, что так плохо сделали свою работу первые фотографы. Ее приходится переделывать.

Раздача еды на площади Независимости. Фото: Vasily Fedosenko / Reuters

Куда бы он ни шел, его удивляли люди. Девушка-волонтер в мэрии, которая почти не спала сутками. Она пришла помогать, когда до ее архитектурной мастерской стали доноситься взрывы с Грушевского. Пара коллег-программистов, которые утром, перед работой, привезли в медпункт лекарства. Парень в шлеме и маске прямо на передовой на Грушевского, который пытался объяснить, что мир на этой улице – явление временное. Недавно тут убивали, и скоро это может повториться. Все общались на английском. Кто-то лучше, кто-то хуже.

Стив пытался понять, какую роль во всем этом играет Россия. Он слышал шутки о сюжетах «Первого канала», видел карикатуры на Путина, русские флаги у палаток. Он понял, что Путина на Майдане не любят, а Евросоюз предпочитают Таможенному. Вообще это понятно всем, в том числе членам Партии регионов, которые постоянно говорят о разлагающемся Западе. Их личный выбор – Европа. Там их дома, бизнес, дети. Даже бывший премьер Азаров, уроженец Калуги и обличитель сексуальных пороков европейцев, сразу после отставки полетел не на Восток, а в Вену. 

Стиву понятно почему. Он, как и многие украинцы, знает, что позволяет России диктовать соседям правила игры, но ему это не нравится. «Худшее место на карте – между Россией и Германией», – смеется он. Украине не повезло. Он сочувствует, но не более. Стив рад, что его родина – остров. Англичане ценят это географическое преимущество и не готовы рисковать спокойствием ради кого-то далекого или даже близкого. На Майдане сейчас это понимают почти все. В начале протестов надеялись на дружескую помощь.

Когда отставили Азарова, из Лондона Стива все спрашивали: кто же новый премьер? Он злился и говорил: «Какая разница. Главное – что решит Майдан». За неделю он понял, что протестующие не слушают оппозиционеров. Точнее, слушают, но не слушаются. Политиков не гонят со сцены, но и не внимают их словам. Поговорив с несколькими людьми на Майдане, Стив убедился, что никто не разойдется, если в Раде по-новому поделят портфели. На площади все повторяют одно и то же: должен уйти Янукович. Англичанин уверен, что президент будет держаться до последнего. Если на него сильно надавят, отдаст все, кроме своей должности. Так же думают и на Украине.

Сначала Стиву была непонятна цель кровавой борьбы всего за год до выборов. «Скоро вы мирно сможете сменить президента», – вполне резонно отмечал он. Но это было до того, как он узнал о ночных похищениях, избиениях и таких же ночных судах над теми, кто был на Майдане. Стив гордится независимыми английскими судами. Они – гарантия соблюдения законов. На Украине о них тоже знают – там судятся украинские олигархи. У протестующих на это денег нет. Они хотят нормальных судов дома. Стив соглашается – это логично.

Он почти не делает прогнозов. Ему понравились люди Майдана и их организация. Не понравилась власть и другие люди – гопники, которые вместе с силовиками били митингующих и по ночам жгли машины. Он не пытается делать вид, что они – граждане другой страны. Нет, не все они с востока. Страна на всех одна, и это проблема. Он плохо представляет, как такой протест мог начаться во вполне европейской столице и как народ стоял на площади при -20°С. Его удивила библиотека, которую киевляне быстро организовали в Украинском доме. Особенно понравилось полное собрание сочинений Джека Лондона.

Уезжая, он еще раз сказал: «Вы виртуозно овладели искусством хождения по льду». Наверняка этим навыком когда-то владели и англичане. До того как коммунальщики стали оперативно убирать снег и лед с улиц. Украинцы тоже хотят потерять этот навык. По большому счету, революция и за это. Людям надоело гордиться тем, что они «настолько суровые», что могут спать на полу в забитом людьми здании, мерзнуть часами, переносить пневмонию на ногах. Этими суровыми навыками Запад давно не восхищается и не завидует. И Стив на самом деле рад, что не умеет ходить по льду. Война за это в Англии закончилась давно. На Украине – продолжается.