День 20-го. Рядом со мной, за углом, с пневматической винтовкой "ИЖ" - мужчина лет 35.

На лицо - типичный мусульманин, уж не знаю, кем он был - борода, густые брови, характерные скулы и черты лица.

Заряжает, нервно рассыпая шарики, стреляет. Нежно щелкает пневматическая винтовка, как игрушечная. 

Матерится, шевеля губами. Не видно ему из-за угла ничего. 

Какое-то движение вперед.

Несколько парней с щитами из дорожных знаков двигаются от угла вперед по улице. Он следует за ними. 

Они движутся быстро, я передвигаюсь вслед за ними, 20 шагов как 20 свинцовых сапог переставить... остаюсь на лестнице, они идут дальше. 

Вдруг какое-то движение. Несколько человек бегут обратно. Парни с щитами отступают, а он остается. Стреляет. Разворачивается обратно, отвернувшись от прицела - и осознает что остался один. Он поворачивается спиной и идет на нас. 

Вдруг он падает, и начинает кататься спиной по земле, как будто ужаленный. Вздрагивает. Нога его, с нажимом, изгибаясь, избавляется от летней засаленной кросовки, руки скребут ногтями асфальт. Пробито легкое - даже отсюда мне видно черное пятно, растущее у него с другой стороны сердца. 
Кто-то бросается вперед, низко пригибаясь, тянет его за ногу. Сначала один, потом, под прикрытием щитов, бросается еще второй, третий... его тащят. Скребется по асфальту пневматическая винтовка за ним, размазывая тонко, кровь по асфальту. 

Затаскивают за угол. Бросаются двое медиков - парень лет 17 и девочка. Растеряны, оба. До отеля "Украина" тащить через Институтскую, под обстрелом. Они не решаются. Крики. Я убираю камеру. 

Бессмысленная и безнадежная попытка помочь. 

Он изгибается, хрипит. 

Через толпу прорывается православный священник из Владимирского Собора. Узнаю его - он был между "беркутом" и толпой в ночь 18го. Говорит: "Имя!". 

Кто-то ищет по карманам охотничьей разгрузки, находит документы его... По паспорту - украинец, а по имени - мусульманин. Слово "мусульманин" движется по толпе, и гаснет эхом. Спустя полминуты, через расступающуюся толпу проходит мулла (исламский священник), и садится на корточки рядом с раненым. 

Они договариваются коротко - взглядами.Один берет лежащего за руку, второй кладет испачканную в крови ладонь на лицо. 

И вместе, монотонно и не сбиваясь, читают молитву - на арабском и на украинском, православную и мусульманскую. 

Чтобы не ошибиться, чтобы наверняка. 

Помню, мы, вокруг, стояли, и завороженно глядели, не дыша, над торжеством этого уникального момента, когда не было границы между верованиями, медициной и Человечностью... 

(с) 2013-2014