Встречался вчера с мамой, давно не видел, пару месяцев точно. И, как ни печально это признать, маму накрыло, мама смотрит по телевизору российские телеканалы, и её накрыло, увы. Крым, СССР, пионерия, комсомол, Артек, молодость, предатели, каратели, бандеровцы.

Мама, давай лучше про песок в почках? Мама, давай про дачу, про пенсию, а? Я даже родственников готов сегодня обсудить, всех. Я не предатель, мама. Предатели свели тебя с ума, мама, тебя обманули, ты в свои 67, хоть ты и выглядишь на десять лет моложе, не сможешь снова стать двадцатилетней, ты не поедешь снова пионервожатой в Целинный или, не знаю, в какой там, Артек, в свой 68-ой! Сижу, думаю так.

Мама тем временем рассказывает, что её пригласил во Львов на юбилей её родной брат, мама не верит ему, считает, что тот зовёт её в гости под пытками русофобов, чтобы заманить. Я, между тем, одобряю её решение не ехать, поддакиваю, ибо, если мама выступит во Львове с речью про Крым, Советский Союз и Артек, наверное, ничего хорошего из этого не получится, а она непременно выступит, её ведь накрыло, из телевизора.

Мама, я, скорее всего, уеду. Я так и думала, навсегда? Не знаю, не хочу в лагерь, всё равно ведь придут. Как город называется? Зачем тебе? Как называется, ну, скажи? Триора. Запиши мне. Не на чем. Ну, звони тогда, а то ведь не с кем просто иногда поговорить, всё убегаю, мне тут картошку из Пензы подруга привезла для посадки, встречаюсь на Савёловской, ждёт уже под мостом. Аллё, аллё, Нина, сейчас всё расскажу тебе, Три-о-ра. Удаляясь.