В смутные времена культурная и интеллектуальная прослойка русского государства традиционно имела альтернативу – остаться в охваченной войной (беспорядками, репрессиями etc) стране и попытаться победить (выжить), либо перенести ее центр куда-то в более спокойное и безопасное место. А затем попытаться привить своей неспокойной Родине расстрелянные ценности через сохранение пресловутых духовных и интеллектуальных скреп в зарубежье.

Последние масштабные волны такой эмиграции наши соседи пережили в разгар Гражданской войны 20-х годов прошлого столетия и после коллапса СССР в 90-х. Ровно 100 лет назад Российская империя испытала самый сильный за свою историю отток населения, когда в период 1914-1922 гг. вынужденными мигрантами стали свыше 5 млн ее граждан.

Основная масса бежавшей от прелестей коммунистического рая интеллигенции осела в Европе и Азии. Признанной интеллектуальной столицей той волны эмиграции стали Париж и Берлин. Интересный факт: по состоянию на 1921 год русское население этих двух столиц превышало 200 тысяч жителей в каждой.

То есть каждый 10-й парижанин или берлинец того времени был выходцем из Российской империи. Основную массу беженцев составляла высшая прослойка общества, что на долгие годы предопределило роль этих городов как интеллектуальных центров россиян вне пределов их исторической родины.

В условиях, когда нынешняя Россия, говоря словами ее последнего канцлера Александра Горчакова, пытается сосредотачиваться, а в действительности начинает безумный слалом по трассе, финиш которой для нее уже трагически предопределен, места многим интеллектуалам и думающим людям в стране остается все меньше.

Путинская Россия безальтернативно выдавливает из себя по капле - не раба, а, говоря словами другого классика, все разумное, доброе и вечное. Этому разумному остается, как и 100 лет назад, простой выбор – стать основой для пропагандистского бульона, который готовит Кремль (и такой выбор в действительности делает большая часть как общества, так и интеллигенции), либо выбрать место своего приложения вне тесных границ палаты №6.

Киев идеально подходит для роли нового хаба российской интеллектуальной оппозиции. Новая Украина, если руководствоваться не эмоциями панславянства и еврооптимизмом, а холодной логикой, должна мыслить себя не столько в качестве субъекта объединенной Европы, сколько в качестве регионального лидера.

Пусть сегодня амбиции Киева многим покажутся наивными. Но та же Варшава 20 лет назад, если кто забыл, была, по сути, незначительным и провинциальным даже по меркам соцлагеря городом. То, что сегодня она превратилась в деловой мегаполис и добротный бизнес-хаб - заслуга не только поляков, но и многих экспатов, включая и украинцев, приложивших руку к процветанию города.

О том, что Киев может привлечь стремящиеся вырваться из путинского рая головы, говорят и участившиеся визиты знаковых россиян. В конце концов о роли украинской столицы, как места объединения здоровых сил российского общества обмолвился даже культовый политик и бизнесмен Михаил Ходорковский.

Что может Украина и Киев предложить новым эмигрантам? Пока что - кроме украинского радушия и свободы слова, увы, ничего. Но победа над своим внутренним драконом будет для украинцев неполной, пока его потомство размножается в соседней стране.

План превращения Киева в свободный город прост. Киев без пафоса может и должен стать для другой России тем, чем стал Лондон для «Свободной Франции» де Голля. Все несогласные с нынешней Россией должны получить возможность жить и работать для новой страны.

Этот план, во-первых, предполагает принятие изменений в законодательство, которые упростят получения гражданства российскими гражданами. Во-вторых, создание международного информцентра, который поможет сломать стену пропагандистской лжи и сможет доносить правду россиянам с помощью современных информационных технологий. В-третьих, упрощение открытия бизнеса, в первую очередь интеллектуального, российскими предпринимателями.

Скажете, фантастика? Отвечу словами культового политика Эрнесто Че Гевары: «Освободителей не существует. Люди сами освобождают себя».