Несколько недель назад на рекламных площадях Севастополя появились такого рода воззвание: «Русская весна. Что дальше?» Казалось бы, законный вопрос. Тот из прохожих, у кого есть ответ, вполне может его представить – самому себе или, положим, спутнику, у которого ответа нет. Ничего сложного. Но у севастопольцев мнение иное.

На городских форумах, где эта новость обсуждалась, все были заняты вопросами: кто заказал такой текст, как он посмел, как посмела рекламная фирма, куда смотрит горсовет и, кроме того, нашлось немало таких севастопольцев, которые пообещали все собранные ими данные передать куда надо. В полицию, а то и покруче. Преступление налицо.

Забавная это вещь – склонность к стукачеству. Особенно когда с таких порывов сдернута пелена приличий, когда это перестало быть стыдно. Тогда это становится явлением массовым – что и происходит сейчас в Крыму.

Вероятно, написать донос на знакомого тебе человека можно из двух побуждений: обнаружив непорядок и желая порядок восстановить, и тогда некто сигнализирует, мол, разберитесь. Это, условно говоря севастопольский вариант стукаческой мотивации, так сказать, проявление гражданской дисциплины.

Второе побуждение гнуснее, но с претензией на ум и хитрость, тогда донос – это получение своего рода конкурентного преимущества перед тем же соседом или сослуживцем; это более в общекрымском или симферопольско-ялтинском стиле. И то, и другое, конечно, предательство, особенно отвратительное с учетом того, что в Крыму сейчас прав нет ни у кого, кроме оккупантов или тех, кто сотрудничает с ними.

Это свойство оккупации как таковой – побуждать гнусность и трусость у населения. Но, признаться, никто не ожидал, что крымчане столь массово станут стучать друг на друга.

Что и говорить, по сравнению со временами «украинской» власти возможностей в этой сфере прибавилось, а главное, можно рассчитывать на конкретный результат. «У новых властей полно врагов, они их хотят их переловить, вот я и обращусь», – так примерно стали мыслить те дети СССР, у которых рефлексы бдительности были заложены еще школой, отделами кадров и товарищескими судами. Впрочем, советские навыки по этой части легко прививаются и их детям, уже смутно помнящих пионерию.

Начальники стали стучать на подчиненных, те, в свою очередь – на начальников, сотрудники одних отделов на сотрудников других – так протекает стукачество в среде госслужащих. Это, кстати, самая естественная для таких дел среда, там стучали друг на друга всегда и в любые времена, это им даже естественно – но не тогда, когда речь идет не о квартальной премии, а когда ему, оклеветанному, будут угрожать допросы в ФСБ, моральное давление и бог знает что еще.

Стучать стали и предприниматели – на своих конкурентов, в поисках подрядов и заказов. Они считают, что таким образом их шансы повышаются. На тех, у кого действительно есть хоть какие-то шансы посотрудничать с властями, вероятно, уже скопились целые досье – из доносов их менее удачливых соперников, а часто по совместительству – их вчерашних партнеров и друзей. Крым невелик, раньше конкуренция сглаживалась насыщенными личными контактами, но сейчас сентименты оставлены в прошлом.

Журналисты стучат на оставшихся в Крыму журналистов, главврачи на главврачей, завучи на директоров школ и на рядовой педсостав – в целях демонстрации преданности. Недавно появился особо мерзкий вид – стукачество на соседей. Родственники друг на друга может быть и стучат – поддавшись всеобщей волне, но это похоже, все еще редкие случае. Впрочем, в случае раздела наследства, – почему нет? Жаль, нет статистики.

Забавны формулировки доносов – они о нелояльности оккупантам сейчас и (!) об участии в активной общественной деятельности в прошлом, т. е. о «потенциальной» нелояльности. Таким образом, под вторую уж точно формулировку подпадают две трети работоспособного населения. В равной степени фактом, годным для доноса, может стать как участие в ток-шоу на канале АТР в прошлом году, так и возложение венка Тарасу Шевченко в составе министерской делегации. Что же говорить о недовольстве сегодняшним днем! Здесь состав преступления только угадывается, интуиция подсказывает необходимость оперативных действий: «Я давно его знаю, точно что-то есть!»

Но кому стучат? Было бы ошибкой это, зародившейся на наших глазах и еще далеко не завершенный процесс оценивать как реинкарнацию советских практик. Доносы в Крыму несут всем, у кого есть карательная власть или у кого предполагают такую. Окружению Аксенова и «самообороне» сообщают интересную персональную информацию неформально, по-бандитски. Основные же объекты – милиция, ФСБ, прокуратура – последнюю как раз и обязали собирать документы от населения.

Как, интересно, они справляются с этим? Как донос с информацией о начальнике родом из Львовской области там фигурирует – как заявление? Тем не менее, потом из прокуратуры отправляют в ФСБ и там, верно, все подшивают. Материала бездна, встречается и интересное, жаль, руки пока не до всего доходят.

И при всем том, есть и действительно ценная информация от авторитетного, проверенного и давно работающего стукача – от крымского управления СБУ. Все архивы, наработанные личные связи и штат сексотов которого полностью перешел в распоряжение оккупантов.

Но крымчане на это не обращают внимания. И вновь и вновь осаждают органы власти со своими записками – кто из коллег не так взглянул на российский флаг и кто из соседей возможный диверсант «Правого сектора».