Согласие Украины на «гуманитарный конвой» Путина – это добровольная сдача собственной территории. Андрей Илларионов рассказал изданию «ГОРДОН», что он думает о попытках Путина отправить в Украину «миротворцев».

Илларионов: Благое дело конвоем не называют... 

Как только в прессу попала информация о том, что в телефонной беседе с председателем Еврокомиссии Жозе Мануэлем Баррозу Владимир Путин сообщил, что Россия во взаимодействии с Красным Крестом направляет в Украину «гуманитарный конвой», мы связались с бывшим советником главы РФ, чтобы узнать, чем опасны для нашей страны подобные «миротворческие миссии», и как им противостоять.

–  То, что сейчас пытается сделать В.Путин, на языке международного права называется легализацией агрессии, – сказал Андрей Николаевич. – Ввод так называемого «гуманитарного конвоя», «миротворческих войск», «подразделений МЧС» – один из этапов отработанной российскими властями методики по захвату чужих территорий. Сначала на земле страны-жертвы начинают орудовать диверсанты и террористы. Потом становится ясно, что противостоять вооруженным силам страны, где они действуют, они не могут. И тогда на помощь к террористам спешат так называемые «миротворческие войска», «гуманитарные миссии», «конвои МЧС», настоящими целями которых является легализация сепаратизма, терроризма, аннексий. Этот сценарий хорошо известен, эту методику агрессор применял неоднократно – в Абхазии, в Южной Осетии, в Приднестровье...

–  То есть речь о вторжении идет, Андрей Николаевич?

–  «Вторжение» –  чуть менее определенный синоним общепризнанного термина «агрессия», являющейся одним из наиболее тяжких международных преступлений. И захват Крыма, и поддержка террористов на Донбассе, и объявленный так называемый «гуманитарный конвой» МЧС полностью подпадают под определение агрессии, установленное резолюцией № 3314 Генеральной Ассамблеи ООН от 14 декабря 1974 года. В ней указан один из квалифицирующих признаков агрессии: размещение вооруженных сил или иных силовых подразделений одного государства на территории другого без его согласия, независимо от того, как эти вооруженные силы называются, пусть даже и «миротворческими», «гуманитарными», «конвойными»... Кстати говоря, доброе дело«конвоем» не называют. Речь идет о тяжком преступлении и с точки зрения международного права и с точки зрения уголовных кодексов Украины и Российской Федерации. 

– Что нужно сделать, чтобы его предотвратить?

– Необходимо официально, на всех уровнях, заявить, что ни украинский президент, ни украинское правительство, ни украинский МИД, ни украинское общество согласия на подобные «гуманитарные миссии», «миротворческие конвои», какие-либо «действия российского МЧС» на территории Украины не давали, не дают и давать не собираются. Не могу, конечно, гарантировать, что агрессора это остановит, но корректная квалификация его действиям будет дана.

Ныне покойный Эдуард Шеварднадзе в свое время вынужден был дать согласие на размещение российских «миротворцев» и «конвоев МЧС» на территории Грузии. В результате возглавлявшаяся им страна временно потеряла два региона – Абхазию и Южную Осетию. Руководству Украины не следует забывать, что компромисс с агрессором от агрессии не спасает. Он лишь усугубляет сложившуюся ситуацию. Согласие на операции с участием российского «гуманитарного конвоя» означает добровольную сдачу и последующее «отконвоирование» под чужую юрисдикцию части собственной территории.