Список поверки, выложенный в интернет украинскими СМИ

Сайт «Псковской губернии» перестал функционировать в понедельник вечером. Потому что в понедельник, 25 августа, вопреки привычному алгоритму мы выложили в сеть два материала этого номера – колонку«Мертвые и живые» Льва Шлосберга и статью Алексея Семёнова «Война спишет все». Оба автора стали очевидцами событий, которые сегодня беспокоят все население России.

Это были похороны. Они просто рассказали о похоронах, которые застали утром в понедельник в Выбутах, и опубликовали фотографии свежих могил.

Беда в том, что имена на этих могилах, как минимум одно из двух, ранее появилось в Сети. Мы публикуем и сохраненную картинку из социальной сети «ВКонтакте», где указывается это имя.

Женщина оставила «ВКонтакте» для друзей и знакомых номер телефона, по которому можно связаться с ней, чтобы прийти на похороны её мужа: «Лёня погиб, похроны в понедельник в 10 часов утра отпивание в Выбутах. Кто хочет с ним попрощаться, приезжайте всех рады будем видеть».

Любой желающий мог съездить в 10 утра в понедельник в Выбуты и проверить, будут там похороны или нет. Мы посчитали, что сделать это необходимо. Только так можно было освободиться от гнета бесчисленных и ничем не подтвержденных слухов.

Мы были практически уверены в том, что не застанем в Выбутах никаких похорон. Тем самым мы могли бы доказать, что паника в Интернете насчет «погибших псковских десантников» раздута в рамках информационной войны, а Минобороны РФ говорит чистую правду. Однако похороны были.

Объявление, которое проверяла редакция, висело на личной странице Леонида Кичаткина. Его имя украинские СМИ и блогеры ранее вычитали под № 15 в рукописном списке поверки, фото которого было выложено в Интернет среди прочих вещей, якобы попавших в руки украинских военных после захвата бронемашины БМД-2 в Лутугинском районе Луганской области. Нет никакой стопроцентно достоверной информации о том, что это за бронемашина, откуда там взялись все эти вещи и кто те люди, фамилии которых перечисляют сотни российских и украинских сайтов.

Что это доказывает? Ничего.

Нет никаких официальных подтверждений и тому, что Кичаткин когда-либо служил в ВДВ, в 76-й или какой-либо другой дивизии. Единственный факт, о котором можно говорить с уверенностью: проводить его в последний путь пришло очень много военнослужащих. Хотя опять-таки мы располагаем на этот счет лишь личным свидетельством двух человек.

Другой достоверный факт: к вечеру 25 августа на кладбище в Выбутах появились две свежие могилы – Леонида Кичаткина и Александра Осипова. Этого второго имени нет в том самом листе поверки, оно не попадало в поле зрения блогеров. Мы не знаем, служил ли Александр в десанте. Мы знаем только то, что на его могиле – венок от личного состава ВДВ, а на его странице в соцсети – альбом под названием «Мой 1й прыжок».

И уж тем более мы ровным счетом ничего не знаем о том, как погибли эти двое. Возможно, и слово «погибли» здесь неуместно.

Строго говоря, все, что есть у нас на руках, – это цепочка совпадений. Этого абсолютно не достаточно для того, чтобы делать громкие и опасные выводы.

Так почему же мы об этом говорим? Почему телефоны редакции который день обрывают столичные и зарубежные журналисты?

Потому что в информационной войне, наличие которой как раз не нужно доказывать, отсутствие достоверной информации становится таким же оружием, как ложные вбросы и фальсификации. И есть только одно противоядие - достоверные, подтвержденные факты.

Когда в Интернете стали появляться все эти списки и фотографии документов, когда был взломан официальный сайт Пскова (там хакеры разместили призыв остановить Путина, который использует «ваших солдат и детей в качестве пушечного мяса»), от официальных лиц из Министерства обороны и командования ВДВ мы услышали только одно: «Это все провокация». Когда Владимира Шаманова после открытия памятника Героям Первой мировой войны подловил главред «Курьера» Олег Константинов и задал вопрос про луганскую БМД, он услышал в ответ: «В нашей десантно-штурмовой бригаде все живы и здоровы». И все.

До сих пор ни правительство, ни администрация области, ни Вооруженные силы России не предъявили нам «всех живых и здоровых». А ведь только одно и требуется, чтобы положить конец всем спекуляциям: собрать всех по списку и показать журналистам. Вместо этого нам предлагается считать доказательством того, что все живы и здоровы, отметки в соцсетях на страницах якобы погибших.

Но ведь и мертвых или пленных нам тоже никто не предъявил.

Тотальное молчание хранят не только официальные лица, но и родственники, друзья, сослуживцы. Они хранят свои тайны – или отсутствие тайн – руководствуясь наверняка самыми высокими мотивами. Возможно, они считают, что все это – исключительно их личное дело? Что слухи о «псковском десанте, воюющем в Украине», не должны никого беспокоить? Что вопросы войны и мира вправе решать и обсуждать только высшее руководство страны?

Но у тех, кто хочет знать правду, мотивы столь же серьезны. Нам важна судьба нашей страны. Мы не хотим быть втянуты в войну со своими соседями. Мы не хотим, чтобы война коснулась тех, кто не готов выступить добровольцем.

Мы хотим уверенного и достоверного, убедительного и не оставляющего пространства для толкований ответа на свои вопросы.