Украинская летчица Надежда Савченко - в списках по обмену заложниками. Об этом сегодня сообщил председатель Совета безопасности Украины Валентин Наливайченко.

По большому счету, обмен Савченко – это шанс. Я боюсь написать, что это шанс для украинской и российской властей. Уже случилось столько лжи и крови, что я не уверена, есть ли вообще смысл говорить о шансе на спасение. Просто надеюсь на скорейшее завершение позорной войны. Из нее, кажется, все равно нет другого выхода, кроме как молча, опустив глаза, передать друг другу всех, кто оказался причастным и выжил. А еще –  нормально, без стыда, интриг и очередного вранья, начать хоронить тех, кто погиб. 

Представить суд над Надеждой, обвиняемой в убийстве российских журналистов Игоря Корнелюка и Антона Волошина, еще сложнее, чем поверить в историю ее бегства в Россию. Столько горя и трагедий - три тысячи убитых в Украине, бессчетные беженцы из Донецка и Луганска, тайные «грузы 200» в Россию – и почему-то кажется, что суд должен вершиться совсем не над Савченко. 

Возможный суд над ней уже представляется разговором глухого со слепым. Уже сейчас все судебные заседания, прошедшие в Воронеже, стыдно вспомнить, а пересказать – нечего. Ну, вот совсем нечего сказать. Заштатный цирк, шапито под добротной крышей, где и шутки невеселы, и правда глаза не колет. И не понять, где смеяться, а где плакать. Строгие неулыбчивые обвинители, которые и сами-то не особо знают, что доказывать. Наскоком – с поезда и быстро назад – бывающие в воронежском СИЗО № 3, где третий месяц сидит Савченко, столичные адвокаты. Они и к судье обращаются без надежды, да ведь для кого-то же готовят они свои речи.

Я только вот не могу представить, как обставят обмен Надежды. Помнится, в июле, в Москве заявляли, что скорее Порошенко станет президентом США, чем в России освободят Савченко. А ведь так просто – вернуть и отдать.

Мне кажется, что в тот миг, когда Савченко выйдет на свободу, и мы все тоже освободимся.