Никита Сергеевич, Вы опять предпочли выступить в жанре монолога и сделать это заочно, несмотря на то, что я и после первого письма, и перед тем, как писать этот ответ, пыталась пригласить Вас на публичный очный разговор.

Как бы меня ни прельщала перспектива рассказывать своим будущим детям о том, что я состояла в переписке с самим Михалковым, вынуждена сказать: это мое последнее письмо Вам. Я отвечаю просто из уважения.

Я не люблю заочных публичных споров, где аргументами могут быть перенос смысловых ударений, выдернутые из контекста цитаты и подборка адских видеороликов, единственной целью которых является опорочить того или иного человека. Давайте оставим этот модный нынче язык авторам всяких «анатомий протеста» и «скольких-то там друзей хунты».

Приглашаю Вас еще и еще раз к прямому разговору в прямом эфире. Обещаю, что буду не только задавать Вам вопросы, но и отвечу на Ваши, например, на «где же вы, Ксения, настоящая?». Если, конечно, Вас и правда интересуют ответы, а не просто возможность сделать вброс в СМИ. И не бойтесь приходить — я ни в коем случае не соревнуюсь с Вами размерами таланта и усадьбы. Охотно признаю: и то, и то у Вас больше. Мое письмо было о другом, но Вы, видимо, не поняли — или просто не захотели прочесть вслух самое главное из этого письма. Ничего страшного я в этом не вижу, но повторяться не хочу.

Засим прощаюсь. 

P. S. Да, кстати. В связи с Вашими телефонными расследованиями вспомнился анекдот: он, простите, про евреев, но я рассказала мужу (он у меня еврей), и он сказал, что это не обидно и что не в евреях там самый цимес.

Молодой еврей перед дальним путешествием решил оставить все свои сбережения на сохранение раввину. Раввин согласился, но только с условием, что молодой еврей сделает это в присутствии всей общины. На том и порешили. Собрали общину. Еврей прилюдно передал деньги раввину и уехал. Прошло много лет. Он возвращается и просит у ребе вернуть деньги. «Какие деньги? — удивляется ребе. — Не помню такого!» «Как же не помните, вы еще настояли на том, чтобы пригласить всю общину это засвидетельствовать». Раввин, возмутившись, собирает всю общину и спрашивает:

«Оставлял ли этот человек при вас мне деньги?» Все хором говорят, что нет. Молодой еврей, ничего не понимая, уныло бредет домой, и тут его догоняет раввин с его мешком денег и вручает их ему, все в точности до копейки. «Я вообще теперь ничего не понимаю, — в недоумении говорит молодой человек. — Вначале все отрицали, что вы, ребе, взяли мои деньги, теперь вы мне их возвращаете...» — «Я просто хотел показать, с какими людьми мне приходится иметь дело», — отвечает ребе...

Не знаю, Никита Сергеевич, удалось ли Вам на секунду почувствовать себя раввином из этого анекдота, но в любом случае хочу сказать Вам спасибо за то, что Вы пролили свет на тех, с кем Вам приходится работать.