На фотографии – майор бригады морской авиации ВМС Украины Станислав Карачевский с сынишкой. Еще искренне верят в счастливое будущее.

Майор погиб 6 апреля от пули российского сержанта прямо на площадке перед своей квартирой в офицерском общежитии в Новофедоровке во время аннексии Крыма.

Находясь недавно в штабе ВМС Украины в Одессе, я спросил у заместителя командующего по работе с личным составом капитана 1 ранга Андрея Урсула, почему в штабе флота отсутствует информация о гибели во время аннексии Крыма офицера? Услышал ужасное – так он же погиб «по-пьянке», мол, украинский офицер сидел на захваченном россиянами КПП и распивал водку с российским сержантом из оккупационных сил, а затем между ними произошел конфликт.

Российская сторона так и подала это убийство безоружного украинского офицера – «вследствие личного конфликта». Но, как могли этому поверить в штабе ВМС Украины, или там еще слово «старшего брата» является законом, как было до изгнания из Крыма? Почему те, кто побоялся взять в руки оружие в Крыму, продолжают издеваться над памятью погибшего во время противостояния в Крыму украинского офицера, у которого сиротой остался сын и вдовой молодая жена? Вопрос без ответа.

Как и без ответа вопрос, какую помощь оказал этой семье флот от имени государства?

Знаю, что боевые побратимы Станислава из бригады морской авиации не оставляют его семью без поддержки. Знаю, что материально помог семье благотворительный «Фонд возрождения украинского флота».

А что сделал флот, командование ВМС? Объявили павшего от вражеской пули пьяницей и алкоголиком?

Как по мне, если и был «личный конфликт» между безоружным украинским офицером и вооруженным до зубов российским сержантом, который не пускал офицера в собственную квартиру, то майор Карачевский единственный из офицеров ВМС, который не побоялся открыто противостоять оккупанту и он заслуживает добрую память на украинском флоте.

А его шельмовальщики должны ответить не только за сдачу Крыма и кораблей, но и за осквернение памяти офицера.