В киевской околомодной среде одно время часто шутили о том, что многочисленные магазины сегмента luxury (торгующие предметами роскоши) предназначены в основном для любовниц, поскольку жен обычно вывозят за границу, где и выбор больше, и цены ниже. Любовницам приходится довольствоваться местными бутиками — за их счет эти магазины и живут.

Не будем тыкать пальцем, но шутка содержала изрядную долю правды. Долгое время украинские магазины с дорогой одеждой, равно как и практически весь сектор украинской моды, были ориентированы на обслуживание несколько специфического сегмента красивых женщин. Отсюда и нюансы ассортимента: если не в обтяжку и короткое, то шелковое и в пол, если не с декольте, то с золотом, блестящее, бархатное, кружевное и на каблуках, чтобы носить с подкрученными локонами, подкачанными губами, татуированными бровями, наращенными ресницами, подправленными грудями.

Понемногу положение менялось — подросло поколение дизайнеров, ориентированных не на матрешку-шубы-стразики, а на Берлин—Лондон—Милан. Поколение, готовое шить злые, графические и умные вещи. Также сформировался круг людей, которые хотят и могут эти вещи носить. Понемногу запыленная украинская Неделя моды начала прорастать симпатичными ростками — редкими, но начала.

2014 год, в целом невеселый для страны, врезал под дых и всей fashion-тусовке без разбору. Положение в сфере моды сейчас аховое — денег нет ни у кого, а если и есть, то их не тратят.

Тем не менее, как ни странно, Неделе моды этот кризис пошел на пользу. Обстановка в Арсенале, где уже традиционно проходил Ukrainian Fashion Week, приятно радовала лаконичностью стендов, умеренностью мероприятий, атмосферой и, что немаловажно, публикой.

Публика в этот раз оказалась куда скромнее в хорошем смысле слова. Долгие годы недели моды были, по сути, светским мероприятием, куда просто выгуливали наряд и прическу — и чем дороже, тем лучше. Основная задача: попасть в светскую хронику, а кто там и что выпускает на подиум — дело десятое.

Не то чтобы народ перестал наряжаться и выпендриваться, но теперь сюда ходят люди, которым действительно интересно, во что одеты модели. Эпатаж сохранился в умеренных дозах, безвкусица сократилась, силиконовых губ наблюдается в разы меньше — обладательницы оных почему‑то теперь на показы не ходят. Куда меньше таскают на показы собачек и грудных детей, и охрану с собой на этот раз никто не приводил. Почти европейская публика — такие же спокойные, хорошо одетые, воспитанные люди.

Сложнее было с самими коллекциями — финансовый кризис сказался на абсолютном большинстве дизайнеров, в том числе и талантливых. Дело даже не в ограниченном бюджете, хотя и это давало о себе знать. Просто коллекции, очевидно, шились с робкой оглядкой на то, чтобы их обязательно продать, желательно сразу, а потому любую попытку мысли творчески улететь пресекали на корню. Экономили на всем, использовали старые проверенные решения — отсюда некоторая вторичность показываемых вещей.

Увы, не обошлось без уклона в символический патриотизм, особенно среди вещей, которые продавались в кулуарах,— футболки и свитшоты с трезубцами, пестрые венки, вариации на тему сине-желтого, пляски вокруг национального наследия. Но, полагаю, дело постепенно исправится — в конце концов, даже заборы стали меньше красить в сине-желтый цвет.

Но главный итог недели моды в том, что украинские дизайнеры потихоньку выползают из этнического кокона, приправленного люрексом и вышивкой, в сегмент моды интеллектуальной, городской, хмурой, европейской. Украинская мода меняется — впрочем, то же происходит и с украинской нацией.