Похоже, что «родовое проклятие» Севастополя - военные. И славные страницы, и трагедии этого города во все исторические периоды так или иначе связаны с его особым положением и военным статусом. Город-гарнизон. В многочисленные военные и политические конфликты всегда втягивалось все гражданское население. Вместе с российскими военными - это подвиг в первую оборону 1854-1855 годов. Необъяснимо огромное количество жертв среди гражданских в годы большевистского террора в Крыму в начале 1920-х. Впрочем, военные убивали тогда и друг друга - уже в 1917-м матросы охотились на офицеров. Голод, репрессии 30-х, вторая оборона и немецкая оккупация - страшные времена в рассказах моей родни (женщины сидели в тюрьме «за колоски», детей угнали в Германию) ...

Все советское время закрытый Севастополь жил для военных. В 90-е началась драка за флот. Военнослужащим пришлось нарушить присягу - советскую. А потом выбирать родину - Украину или Россию. Кажется, нравственный надлом произошел именно тогда. Никто и не думал, что через два десятилетия военным Севастополя (всем) снова придется решать для себя, что такое честь, родина, народ, семья.

Эта историческая призма нужна, чтобы попытаться понять, что теперь будет с городом, который за последнее двадцатилетие успел привыкнуть быть более гражданским, чем когда-либо за всю свою историю. Ведь снова пришла власть военных. Но оказалось, что их методы управления гражданскими создают хаос в и так непростой ситуации. Вице-адмирал запаса Сергей Меняйло назначен главным. За ним из Новороссийска в администрацию потянулись его бывшие коллеги, иногда с женами, и большинство - на руководящие посты. Местные чиновники констатируют: некомпетентность присланных проявилась уже во многих сферах. Но спорить с новым начальством большинство опасается. Оказалось, что сходить на референдум 16 марта вовсе не означало получить охранную грамоту, оберегающую от увольнения.

Не знаю, как в Крыму вообще, но в городе русской славы произошел какой-то перелом в настроениях людей. Обилие праздников и летнее солнце закончились - и проступили реальные проблемы. Главная - на что жить в ближайшее время. Цены растут каждый день. Особенно недоступными становятся лекарства (самой пришлось за 500 рублей купить то, за что в Москве платила 370). Ассортимент в магазинах тает с каждым днем. Идет повсеместная ликвидация предприятий и учреждений - с января все должны начать работать по российским законам. Людей выводят за штат на старых местах работы и не гарантируют прием в новые. Даже если они ходили на референдум. Даже если на несколько избирательных участков подряд.

Началась борьба за рабочие места - и она порой скатывается к закону джунглей. У всех, с кем я говорила в этот осенний приезд, спрашивала: а правда, что люди как подорванные стали писать друг на друга жалобы? Никто не ответил отрицательно - привели конкретные примеры жалоб в прокуратуру, клеветы начальству за глаза, интриг и обвинений в нелояльности. Это, к сожалению, еще одна примета времени и места - поток доносов на своих коллег, начальников, соседей, конкурентов, оппонентов.

Еще одно отличие нынешних настроений в городе от летних восторгов - стали сетовать на несправедливость. Возмущаются массовыми сокращения педагогов в Нахимовском военном училище - заслуженные люди работали там десятилетиями. Увольнениями медиков в госпитале. Некоторым врачам аннулировали звания «заслуженный врач Украины» («мы что, не тех же самых севастопольцев лечили?»). Вообще люди, работающие в разных сферах, обижаются на то, как к ним относятся командированные из России эксперты - учат жить, как будто крымчане все эти годы находились вдали от цивилизации.

Во многих районах отключают фонари на улицах - сразу вспомнились 90-е. Что-то непонятное творится с транспортом - в маршрутку не влезть, троллейбуса не дождаться.

Беда со связью - украинские мобильники не работают, российские работают нестабильно, интернет пропадает, со стационарных телефонов теперь не разобраться, как звонить в другие города. Многие расстраиваются, что «потеряли» родственников и знакомых.

Но Севастополь будет терпеть. Большинство - потому что «вернулись домой». Меньшинство, из тех, кто не согласен со всем происшедшим, - потому что ничего другого не остается: на материковой части Украины у них никого нет, а нужно кормить семью, а значит, приспосабливаться к обстоятельствам. Только властям неплохо бы иметь в виду: жить в XXI веке по военным законам - это слишком накладно. А посему приученные генетически выживать севастопольцы втихаря ездят в соседние области, чтобы оформить загранпаспорта Украины. Это те, кто понимает: в любой момент они могут оказаться взаперти на аксеновском "острове Крым". Потому что попали в страну, где любая литературная антиутопия все еще может стать реальностью.

P. S. А севастопольским военным особенно не позавидуешь. Одних, украинских, изгнали или принудили выбирать между родным городом с семьей и верностью присяге. Другим, российским, пришлось выполнять незаконные приказы. Потом «вежливым человечкам» урезали жалованье - теперь база флота не за границей и повышенная зарплата не положена. А некоторых отправляют в «командировки». И их родным остается только молиться, чтобы вернулись.