План побега из Донецкой области, Роман Минин, 2011

«Ралько, візьми сапѐтку, піди в суткѝ і набери тру̀ску» - легендарная в кругу моей семьи фраза, которая стоила бабушке литра слез. Я очень люблю цитировать ее, когда какой-нибудь спорщик берется доказывать русскоязычность восточных областей. То, что житель Центральной Украины с легкостью может принять за закарпатский диалект, на самом деле – язык Харьковской области.

При этом суржик, на котором моя бабушка говорила в ее родном селе Довгеньке, ну уж очень разнился от села Лиман, в котором родился дедушка. Роковая фраза принадлежала строгой свекрови – и вот, ее молодая невестка Раиса (она же – Ралька), выйдя во двор с сапеткой (большой плетеной корзиной – это единственное из трех слов, значение которого она понимала), горько плакала, боясь задать свекрови наводящие вопросы. Как потом оказалось, нужно было набрать щепок (труски) в том месте, где под низко свисающей кровлей дома (сутками) хранились дрова.

Недавно мне довелось поучаствовать в двух культурных проектах, посвященных крайним точкам нашей родины – Донбассу и Ужгороду. В первом – форуме «Донкульт» – моя задача сводилась к построению музыкально-театрального блока общей программы. Не могу сказать, что за две недели форума удалось копнуть глубоко, но самый простой вывод я для себя все-таки сделала: Донбасс очень разный. Помимо угля, соли и мела там есть украиноязычный фольклор, мирового уровня музыканты и скифские корни, подтверждаемые черным рынком местной археологии.

Путешествуя из села в село – от украинцев к грекам, от россиян к цыганам – поражаешься тому, как много там всего намешано. Как, собственно, и в пределах отдельно взятого города. Я помню свои детские впечатления от промышленно-курортного города моих родителей – Славянска. Ты купаешься в так называемой «Горячке» – подогретом солёном озере – рассматривая трубы соледобывающего завода и сочетание слов «промышленный» и «курортный» в этот момент совсем не смущает. Или лежащее в окрестностях село моей бабушки, Сидорово: меловые горы, в которых мы детьми рыли пещеры, чистая река, где за час можно выловить ведро раков, археологические раскопки, бредущие на пастбище коровы и проплывающие над ними подвешенные на тросе вагончики с мелом.

Ключик к пониманию того, в чем, на мой взгляд, действительно нуждается Донбасс, дал как раз другой проект – «Мистецькі експедиції», четырехдневный тур по Ужгороду для киевских художников и прессы. С одной стороны – идея передвижничества, с другой – близкое до личных контактов знакомство с культурно-туристической сферой города.

Обязательное противопоставление себя Донбассу (почти то же самое я неделей раньше слышала и в речах преподавателей Луганского университета – «Вот вы думаете, что вся культура – с запада Украины, но наш край богаче талантами, концертными залами и домами культуры»). Следы провинциализма, которых можно было бы избежать, будь в Ужгороде побольше крутых гастролеров и событий национального масштаба. Сильно загрязненный выхлопными газами воздух, микрорайон города под названием «Шахта», глубокое озеро на месте бывшего мраморного карьера с затонувшим экскаватором по центру – картинка, более привычная для Востока страны, а не для ее Запада. Но вот что принципиально отличает Ужгород от Донецка – это индивидуализированность, бережное отношение к деталям, любовь к собственной истории и толерантность.

Миф о монолитности Донбасса, сколь бы устойчив он ни был, нужно разрушать. Монолит отторгает все, что не вписывается в его стабильную структуру – именно поэтому все выдающиеся художники уезжали оттуда, скорее рано, чем поздно. Мне кажется, очень важно сейчас, напротив, почувствовать вот эту дробность края – и попытаться заново сшить его как лоскутное одеяло.

Применить западную модель к Востоку – разделение на бойков, лемков, гуцулов, долинянов и т.д., детализация памяти и быта, вообще всякая дробность – это все проявление индивидуализации, которой так не хватает на Донбассе.

А мастеров из Ужгорода мне бы очень хотелось увидеть в Славянске, объединив креативность первых с умелостью и творческой робостью вторых. И это было бы точно не менее важным жестом, чем денежные инвестиции.