После терактов в Париже артиллерийские канонады на Донбассе стихли в ушах европейских граждан. Пресса уже не беспокоит их подробностями обстрелов жилых районов Донецка. Ведущие мировые издания интересуются совсем другими проблемами. Если терроризмом, то ближайшим по географическому и ментальному расположению. Если войной – то с «Исламским государством».

Если жертвами, то в Нигере, где верующие восстали против карикатур «Шарли Эбдо». Старый Свет (и богатый Новый) смотрит поверх дерущихся православных голов в дальние дали Леванта и Востока. Нам, естественно, обидно за остывание чувств, разогретых революцией. И очень кстати подворачивается вывод в духе московской пропаганды, мол, Запад нас предал. Но правильно поставленный вопрос звучит иначе: почему православный терроризм не котируется так, как мусульманский?

Разумеется, предательство и вранье естественный фон захватнической войны, поэтому для ясности опустим эмоциональные доводы. Вся Северо-Американская и Европейская футорология последних трех десятилетий обеспокоена двумя фундаментальными вопросами. Что будет, когда восполняемые источники энергии станут важнее нефти? И чем закончится исламизация христианского мира? Оба вопроса концентрируются именно там, куда сейчас смотрит европейская и американская пресса.

К 2025 году число христиан на планете вырастет на 30% и достигнет 2,6 миллиардов человек. Мусульмане к этому времени увеличат свои ряды на 50% и их станет почти 2 миллиарда. Такие данные приводил, еще десять лет назад философ Элвин Тоффлер. Время лишь подтвердило его прогнозы. Религиозная поляризация мира была бы рядовым фактором, если бы к ней не добавлялся нефтяной ингредиент. Никто не знает, как поведут себя народы, живущие с доходов от своих недр.

Возможный сценарий демонстрирует сегодня Российская Федерация, где падение цен на нефть вызывает катастрофические для региона последствия. Но что значит, 120 тысяч православных против 2 миллиардов мусульман? Что значит, 13% мировой добычи нефти в стране с лесами и реками, то есть в России, по сравнению с 26% на арабских пустынных просторах? Что значит 100 тысяч ассимилированных православных во Франции по сравнению с 10- миллионной общиной мусульман, живущих по своим строгим традициям?

Нет, Европа, и Америка, не отдалились от проблем войны и мира на востоке континента, ставшего колыбелью новой христианской цивилизации. Но не у нас, судя по доктринам, решается судьба будущего мироустройства, хотя иногда кажется, это не так. Россия огромная, агрессивная страна, угрожающая всему миру оружием и ненавистью к другим народам.

Но жизнь Левиафана в нефтяном бочонке, ключи от которого хранятся на Ближнем Востоке. И мы видим, этими ключами там готовы поделиться с Западом по обмену на открытые двери в завтрашний день. Проблема в том, что мы пока без ключей, хотя для Европы – остаемся ее ближним востоком.