Почему "советская" армия опасна для мирных жителей едва ли не больше, чем для потенциальных противников.

12 января российский военнослужащий Валерий Пермяков, самовольно оставивший расположение военной базы в армянском Гюмри, убил шестерых человек, включая двухлетнюю девочку. Седьмой член семьи, шестимесячный Серж Аветисян, умер в реанимации.

Общий тон большинства российских СМИ укладывается в короткое предложение "Такое могло произойти в любой армии". Это не так.

Пермяков — солдат-призывник. Не ополченец и не контрактник-наёмник, а именно солдат. Призванный осенью 2014-го в Чите и отправленный за 7 тыс. км в другую страну. В момент преступления ему было 18 лет — 19 исполнилось спустя три дня после трагедии.

Солдат по меркам цивилизации — изобретение относительно недавнее. Ополченцы, защищающие собственный город или страну, в истории существовали всегда. Наёмники появились позже, но и о них известно со времён возникновения письменности.

Первые были мотивированы защитой своего дома и родных, вторые — деньгами. "Скрестить" их, получив солдата, догадались только в Римской империи. И вышло не очень.

Лет за 200 до Рождества Христова в римской армии служили ополченцы-землевладельцы не ниже пятого ценза, с доходом минимум 4000 сестерциев. Их не хватало, и консул Гай Марий понизил планку призыва до безземельных граждан, экипировка которых обходилась куда дешевле покупки наёмников.

Для первых "солдат" мотивацией был переход в статус землевладельцев после 25 лет службы; в более поздние времена им даже приплачивали — по легенде слово "солдат" пошло от римского солида, монеты, которую стали чеканить в 310 году.

Но даже эта мотивация не помогала справиться с упавшим "культурным уровнем" армии. В мирное время молодёжь — преимущественно из бедных селян, вооружённая и обученная убивать, — чудила так, что со времён Рима военные лагеря предпочитают располагать далеко за городскими стенами.

На предмет как бы чего не случилось с горожанами, с которыми призывники себя не то чтобы не ассоциировали, а испытывали такую классовую неприязнь, что могли забыть и о перспективе землевладения через 25 лет.

Soldus, soldier, soldat. Независимо от страны и того, произошло ли слово от солида, шиллинга или су, призывники — дешёвая, но опасная военная сила. Опасная, поскольку не мотивирована, в отличие от наёмника, контрактника или ополченца, ни деньгами, ни патриотизмом.

Юный возраст и оружие в руках, умноженные на промытые пропагандой мозги, приносили одни и те же плоды. От римских легионов или средневековой Европы до двух мировых войн или расстрела вьетнамской деревни Сонгми. После которого, кстати, США вообще отказались от призыва, полностью перейдя на службу по контракту.

Большинство современных армий комплектуются именно контрактниками, прошедшими жёсткий отбор и профессионально обученными. Только в Европе с 2005 года на контрактную систему перешли Македония, Черногория, Марокко, Румыния, Латвия, Хорватия, Болгария, Литва, Польша, Швеция и Сербия. Мотивация контрактников в этих странах — почётная работа за приличную зарплату.

В российской армии чуть более 800 тыс. человек. Из них 300 тыс. — призывники, ещё 300 тыс. — контрактники, большинство которых те же самые призывники, разве что с зарплатой в $150.

Отбор и мотивация практически отсутствуют со времён Петра, а 200 тыс. вольнонаёмных, курсантов и офицеров явно недостаточно, чтобы наладить дисциплину и избежать трагедий, подобных произошедшей в Гюмри.

"Если солдата предоставить самому себе, он чёрт знает чего учудить может. Нажрётся, обкурится, повесится, заболеет триппером, застрелится, построит самогонный аппарат, приведёт в каптёрку бабу, подожжёт казарму, утонет, ограбит чайную, отравится консервами, сломает руку (ногу, челюсть, нос, копчик, пишущую машинку, прибор управления огнём, многоцелевой транспортёр легко бронированный). Нарисует на заборе двухметровыми буквами слово "х*й".

Подерётся с русскими, подерётся с узбеками, подерётся с туркменами, подобьёт узбеков подраться с туркменами, пошлёт телеграмму академику Сахарову — это я самую малость вспомнил!".

Это из автобиографической книги "Оружие возмездия" Олега Дивова, служившего в 1980-х. С тех пор там мало что изменилось. Дело не в конкретном человеке, а в том, что российская армия и 300, и 30 лет назад, и сейчас представляет для мирных жителей едва ли не большую опасность, чем для потенциальных противников.

Как и из каждого настоящего правила, из формулы "призывник = опасность" есть исключения. Навскидку в пример можно привести Израиль, где служат практически все, и Швейцарию, где этим занимаются преимущественно мужчины.

Но оба этих исключения подтверждают правило. В военной доктрине и Израиля, и Швейцарии прописана служба исключительно на территории государства.

Обе армии — это армии обороны. При этом и первая, и вторая страна настолько невелики (20 и 40 тыс. кв. км, примерно 1-2 области Украины), что там призывники скорее попадают под определение ополченцев. А мотивированы они так, что скорее напоминают римскую армию до реформ Гая Мария.

Р.S. С весны 2016 года 102-я российская военная база Южного военного округа в Гюмри будет комплектоваться только контрактниками.