Исполнился ровно год смерти панславизма и вытекающей из него доктрины о существовании отдельного «славянского культурно-исторического типа» (цивилизации), якобы составляющего такой же цивилизационный полюс Европы, как и «романо-германский тип». Жалкий распад режима Януковича ровно год назад и победа Революции достоинства наглядно показали всю фальшивость этой схемы. Новорожденная полиэтническая украинская гражданская нация показала свою верность европейской цивилизационной модели.

Когда общество устаёт требовать «свободы и демократии», утыкается в очередной исторический тупик, или осознаёт всю огромность и трудность пути к состоянию нормального развития, оно спешно начинает искать «идентичность», как в кокон закутывается в историческую мифологию, старается доказать и себе, и окружающим свою уникальность и неповторимость, а потому и невозможность своего развития по общему руслу цивилизации, к которому оно на самом деле относится. Так происходило с немцами 210 лет назад, когда они бессильно наблюдали торжество либеральной Франции над всеми германскими консервативными (сейчас бы у нас сказали «сакральными») ценностями. Тогда фольклористы братья Гримм придумали теорию «Особого Пути».
В конце 60-х годов позапрошлого века недореформированное и только что подавившее второе польское восстание, русское общество погружалось в историческую депрессиию. И Н.Я. Данилевский выпускает ставший сенсацией труд «Россия и Европа», в котором сообщает ошеломлённым читателям, отметившим 170-летие петровских рефором, и давно владеющих французским языком наравне с русским, что они — не европейцы, и что славяне — особая цивилизация. Успех этой теории, суть которой была изложена в само начале, был поистине ошеломляющим. Тут и раскрылись все загадки истории: «германо-романскому типу» (вот поразились бы немецкие немцы, семь десятилетий культивирующих свою культурную непохожесть с англиями, франциями, голландиями, италиями и прочими рассадниками либерализма и космополитизма) свойственны классовая борьба, тяга к конституционализму и многопартийности, а славянскому — напротив, исключительно социально-политическая гармонию под сенью самодержавия.Границы «славянского типа» были определены так, как Сталин планировал разделить Европу в 1952 году — отдав слабую нейтральную единую Германию - в качестве широчайшей нейтральной полосы между коммунизмом и НАТО. Все дальнейшие построения российского империализма в Европе базировались именно на доктрине «панславизма». Именно поэтому поляков, стремящихся к независимости и подчеркивающих свою преданность римской церкви, клеймили как предателей общеславянского дела. Рафинированные петербургские интеллектуалы вдруг почувствовали себя ближе к болгарам и сербам, чем к немцам и французам, с которыми жили рядом и до этого, казалось, дышали одним культурным воздухом.
Идеи панславизма пережили самодержавие, были воскрешены в сороковые Сталиным, и советские «историки» старательно подгоняли карты расселения славянских и германских племён к прочерченной Сталиным новой восточной границе Германии.
Польские и чешские антикоммунистические движения всё-таки вбили в русско-советское сознание, что граница цивилизационного размежевания между Европой и «совком», ставшим своеобразным заменителем самодержавия, проходят куда восточнее, чем об этом грезили пост-панслависты. Но иллюзия, что Украина и Белорусь — это часть русско-славянского «суперэтноса», и поэтому не могут иметь самостоятельного национального бытия, оказались необычайно живучи и популярны. Есть жестокая ирония в том, что весь комплекс русско-великодержавных отношений к Польше векой давности оказался сейчас перенесён на Украину.
Беларусь «прикрыл» от навязчивой мании «собирания русских земель» ещё совсем недавно необычайно популярный в России диктатор, внезапно ставший из русификатора националистом.
Поэтому вся ярость панславистского реваншизма обрушилась на Украину, из тела которой пытаются вырвать хоть какие-то куски, которые можно будет объявлять (прежде всего, себе самим) доказательством центростремительных процессов в «Русском мире».

Но главное — это то, что стал оканчательно ясен спекулятивный характер доктрин панслявизма. Ни один славянский народ не пошёл за Россией в её конфронтации с Европой. Граница между ареалом европейских демократических ценностей и ареалом приверженцев «славяно-византйиской» феодальной автократии проходит не Эльбе, не по Одеру, не по Неману и даже не по Днепру, но — пока — по линии «минского размежевания» и по Чонгарскому перешейку. Нет никакого «славянского» своеобразия, делающего для славян невозможность интеграции с современной европейской цивилизацией. А события довольно близкого будущего покажут, распространяется ли европейский демократический универсализм и на Россию.
Так 21 февраля 2014 года стало днём полного краха бредовой теории о неевропейскости восточных славян. «Революция достоинства» вбила последний гвоздь в гроб панславизма.
Небольшое послесловие.
Так в июне 1996 года был вбит — сошлюсь на Анатолия Чубайса — последний гвоздь в гроб коммунизма. И не потому, что Зюганов проиграл президентсткие выборы, выиграв за полгода до этого думские. А потому, что заявляя о клинической смерти Ельцина и о фальсификации результатов голосов, не смог вывести на улицу сотни тысяч своих сторонников. Требования публикации данных о состоянии здоровья главы государства и честного пересчёта голосов никак не могли бы интепретированы как попытка коммунистического переворота. Более того, они даже нашли бы поддержку у антиельцинской («яблочной») части демократов.
Но КПРФ этого не смогла. На этом главная сила партократического реванша сломалась. Возможно, лет через 10, в демократической стране, КПРФ сможет стать основной правящей коалиции. Но это уже будет просто партия левой интеллигенции, опирающаяся на поддержку студентов, пенсионеров и самых бедных наёмных работников. А той партии партийнохозяйственных номенклатурных кадров, партии советского реванша уже нет. И тем более её не будет в 20-е годы.