Почему в Киеве нет Вашингтонского проспекта? Или хотя бы улицы?

Разве американцы не заслужили нашего уважения? Ведь они первыми более-менее внятно отреагировали на те безобразия, которые Путин творит на нашей земле. И признаемся себе искренне: разве не с нашими заокеанскими друзьями связываем мы надежды на мирное и демократическое будущее?

Так почему ж у нас до сих пор нет улицы, площади или проспекта, названных в честь Вашингтона?

Кого-то такое предложение улыбнет. Вашингтонская площадь в Киеве - как-то смешно звучит.

А Ленинградская - разве не смешно? Ленинграда давно нет (в самой России), а в Украине площадь - есть. Топонимический нонсенс.

А разве не смешно, что у нас кроме Московского моста есть еще Московский проспект, Московская площадь и улица Московская? Хотя, какой тут смех… Не тошно ли слышать эти названия при объявлении остановок в троллейбусе? Москва нас убивает, а мы ее чтим в названиях нашего города, родившего Майдан. Разве не парадокс?

Или название улицы: «Новороссийская» в Киеве… Понятно, что это в честь города, у берегов которого когда-то едва не утонул генсек Брежнев. Но как-то дрожь пробирает.

Недалеко от места, где живет автор этих строк, - вдоль леса тянется улица Ростовская. Каково обитать на ней, зная, что в Ростове собираются банды наемников для войны на Донбассе? Чуть дальше - Саратовская, Ставропольская, Кустанайская. А есть еще Якутская, Казанская, Кронштадтская, Мурманская, Муромская, Курская, и даже Майкопская. Это в Киеве. А в Днепропетровске или Запорожье - так там на карте полный парад всех областных центров Российской Федерации, включая национальные автономные округа…

Читатель, пойми, речь не идет просто о переименовании тех или иных улиц. Для этого у нас существует Министерство культуры, соответствующие комиссии в городах. Тут - другое: топонимика города - это зеркало его души, суммы мировоззрений его жителей, их цивилизационного выбора. То, что навязанную в свое время империей топонимику воспринимаем как свою, означает лишь одно: мы и поныне не выкарабкались из бездонного котлована «Русского мира».

Но самое обидное, что мы до сих пор не воспринимаем как свою цивилизацию, которую называют Западной. Чувствуем себя неуютно в мировом контексте. Как ребенок, пытающийся сделать первый шаг, и в страхе цепляющийся за отцовскую штанину.

Что в наших городах есть от мира? Американские и немецкие авто, голливудские фильмы, макдональдс? Улицы Киото и Тампере, площадь Сантъяго де Чили в Киеве - поименованные в честь городов-побратимов еще советского времени?

Но за два с лишком десятилетия, прожитых нами на пути в Европу, мы не додумались назвать один из бульваров Лондонским. А хоть одну из площадей - Берлинской. Или хотя бы улицу.

Улица Максима Берлинского - есть, а Берлинской нет!

Не нашли мы на карте столицы улицы Варшавской (во Львове есть, а в Киеве - нет). Стыдно - ведь поляки сегодня едва ли не самые беззаветные наши защитники в Европе. И улицы Польской тоже не нашли. Есть Краснопольская, и когда-то, в 60-е годы считалось, что ее назвали в честь неких «красных» поляков, в противовес «белополякам» Пилсудского. Оказалось, это от слова «красное поле».

Есть улица Вильнюсская. Но где-то на окраине Киева и указан на ней лишь один адрес: дом № 33. Есть не ахти как благоустроенный Литовский переулок. Был когда-то Брест-Литовский проспект, но в 1985-м его переименовали в проспект Победы. Может, пришло время вернуть, как было? Или сохранить вторую часть названия - «Литовский»? И не только из благодарности к литовскому народу за поддержку в войне с Путиным. Надо не забывать: у нас долгая совместная история, и Киев 250 лет жил в правовом поле Литовского статута.

Пока в качестве Брест-Литовского, если верить картам, светится лишь переулочек вблизи Киевского зоопарка. Там же, кстати, и Тбилисский переулок - единственное, похоже, напоминание о столице Грузии в топонимике Киева.

За всех пока должна отдуваться Европейская площадь.

Мы чего-то боимся? Думаем, что нас неправильно поймут? Или ждем, что Майдан перебесится, и все вернется на круги своя?

Кто-то из великих философов сказал, что история это политика с лицом, обращенным в прошлое. Это касается и топонимики как части истории. География всегда была одним из средств идеологического влияния. Неспроста, первое, что делали оккупанты, придя на завоеванные земли, это изменение топонимики. Чтобы уничтожить те вешки, на которые опирается человек, определяя границы своей родины, ее место в мире и свое место в ней. В Российской империи извращением топонимики боролись то с пантюркизмом, то с католицизмом, то с национализмом.

Стоило поменять татарские в Крыму и украинские в северном почерноморье названия на русские, и уже можно разглагольствовать о «Крымнаше», о «Новороссии». Пока наша топонимика завязана на Россию, у Путина есть повод говорить, что мы часть того самого «Русского мира».

А ведь, если посмотреть на все с исторической высоты, когда исчезает так называемая «аберрация близости», то неминуемо понимаешь: сегодня та же Великобритания нам гораздо ближе, чем кажется. И Германия, и Польша. Не говоря уже о Литве, которая почти родная. И даже Америка.

Помните строки Тараса Шевченко: «…Ми діждемося Вашингтона з новим і праведним законом»? Казалось бы, где Шевченко и где Вашингтон? И это 19-й век, и нет авиации, нет интернета. Но поэт, из которого советская пропаганда лепила образ сельского акына, не только знает об идеях Джорджа Вашингтона, но и примеряет их к будущему Украины.

Вашингтон- то ведь не просто борец за независимость. Это человек, который вместе со своей командой вымечтал идеальное государство, спроектировал его и своими руками построил. И вот именно этот Вашингтон, а не тот, который на баксах, или тот, который столица США - внушает страх Путину и всем его предшественникам, насаждавшим веру в то, что и власть и государство дарованы небом.

Отсюда и ненависть к «англосаксам», «пиндосам». Отсюда попытки разделить Европу и Америку на два чужих друг другу берега. И свести понятие евроатлантизма исключительно к НАТО.

Любой цивилизационный историк и философ скажет: нет отдельной европейской цивилизации, есть - Евроатлантическая, где, как писал Фелипе Фернандес Арместо, Атлантический океан - внутреннее море, такое, каким Средиземное было для Эллинистической цивилизации, а Индийский океан - для Исламской. И западный край этой ойкумены замыкают Алеутские острова, а восточный… нет не Украина, восточнее ее и Турция, и Грузия.

Давайте видеть себя своими в этой ойкумене.

А в напоминание потомкам - выгравируем те самые слова Тараса Шевченко на мемориальной доске. А доску поставим при въезде на Вашингтонский мост (бывш. Московский), соединяющий берега Днепра.