Вместо того чтобы уничтожать картину художника Александра Жунёва "Распятый Гагарин", её следовало бы взять под стекло, как символ времени.

Но российские начальники – это варвары. Поэтому картина уничтожена. Вместо того чтобы стать достопримечательностью Перми, войти в российские учебники истории.

Наверное, творец часто сам не осознаёт, что он создаёт. Художник подобен витражу, через который на зрителя льётся внешний свет. Искусство – всегда объективно.

Так и здесь. Видят крест и фигуру космонавта. И больше ничего не замечают. Сочетание колющих примитив символов производит взрыв в головах.

Но дело-то совсем не в этом. Это – портрет нашей страны.

Унылый, расчерченный квадратами фон.

Крест металлический, холодный, цилиндрический, словно крутящийся барабан токарного станка. От него зябко и страшно.

Оранжевый комбинезон – цвет одежды, в которую обряжают своих жертв убийцы из ИГИЛ. Но, одновременно, цвет протеста. И потерянный, оставшийся в прошлом космос – мечта обманутых поколений. Это цвет не плоский, помещённый в нашу историю, он обретает объём.

А есть ли вообще человек в этом скафандре? Может быть он пуст – как давно переставший жить символ? Может это лишь оболочка, и за стеклом шлема никого нет? Жутко.

Очень это похоже на наше общество, которое держится за пустые символы, давно потерявшие для него тепло. Суть нашей страны – пустота. В неё она пришла. Она – скафандр. Пустая оболочка.

Поникшая фигура, шлемофон с буквами исчезнувшего государства – грустный знак ушедшей вместе с СССР молодости. Наверное, в этом причина той боли, которую испытывают, глядя на картину люди старшего и среднего поколения.

А вот грубые ботинки на ногах это символ бедности, каких-нибудь панковских молодёжных окраин. И, конечно, это знак сегодняшней войны – суть того, что может предложить этим окраинам циническое государство.

Наверное, то, что картина уничтожена – это последний штрих к созданию Александра Жунёва. Коллективное творчество масс и начальства – осуждение и уничтожение – две кисти, которыми картине придана завершённость.

Пришли и вымарали грустную, поникшую во всероссийском холоде оранжевую бабочку с унылой стены, убрали яркое пятно из окружающей серости.