Начнем с простого – то, что мы собираемся выбирать, уже давно не является ни «парламентом», ни «радой». «Парламент» по-французски — обсуждение, «рада» по-украински — совет. Пора признать – в отечественном органе законодательной власти нет ни обсуждений, ни советов. Там нет возможности ярким выступлением убедить кого-либо из 400 народных избранников проголосовать иначе, чем того требует «линия партии». Уже много лет в так называемой раде проходят, скорее, бои без правил, а не голосование законов. В здании под куполом считается нормальным – орать, драться, бросать яйца и дымовые шашки, запускать воздушные шарики, ломать друг другу челюсти, разбивать носы, использовать чужие карточки для голосования и главное – покупать и продавать голоса.

Очевидно, что Рада давно не выполняет свои функции. А парламентские выборы – лишь дорогостоящий референдум. Весь законодательный процесс впоследствии протекает в недрах той политической силы, которой удалось захватить большинство голосов. Конечно, законы «рада» принимает, но те, которые пишутся в штабе правящей партии и не обсуждаются. Для нового документа требуются лишь пару юристов, указание сверху и кворум карточек.

Почему же мы тогда называем это место «парламентом»? Мне кажется, есть три группы людей, которые делают это по трем разным причинам. Первые просто не знают, насколько реальность не соответствует названию и, вероятно, даже не следят за политическими перипетиями в стране. Вторые умышленно делают вид, что парламент существует, чтобы поддерживать иллюзию, мол, в Украине развита демократия и функционируют три ветви власти. Эти люди, как правило, уже овладели навыками этих самых боев без правил, вовлечены в них, и не хотят перемен. Третьи живут надеждой, что когда-нибудь настанет светлое будущее, и то, что мы имеем сейчас, каким-то образом трансформируется в парламент. Иными словами, когда представители этой группы называют это место «парламентом» или «радой», они выдают желаемое за действительное.

Я считаю, что надежда надежде рознь. Например, если кто-то посвятил свою жизнь созданию, скажем, нового лекарства и, проводя новые эксперименты, год за годом движется к цели, он имеет право надеяться на то, что достигнет результата. С другой стороны рассчитывать, например, выиграть Jackpot в лотерее и на этом строить свои планы на будущее — занятие явно бестолковое. Какие на сегодняшний день существуют объективные основания надеятся на то, что парламент вдруг возникнет? Никаких. Так большинство из тех, кто «надеется», вместо того, чтобы трезво оценивать ситуацию – принимает участие в этом парламентском театре абсурда.

Если же смотреть на вещи реально, то на сегодняшний день стоило бы уменьшить количество депутатов в 10 раз – до 45. Этого числа вполне достаточно чтобы отразить пропорции политических сил по результатам выборов. Такое сокращение должно быть выгодно всем политическим силам. Во-первых, набрать 45 представителей намного проще, чем 450. Во-вторых, намного меньше денег необходимо перечислять из оффшоров и выжимать из бизнесов ради предвыборной агитации и покупки голосов, все-таки агитация к этим выборам обошлась депутатам в рекордную сумму — $2 млрд. В-третьих, не понадобится вся эта морока с чужими карточками для голосования. Наконец, такое сокращение будет на руку нам.

Абсурд же состоит и в том, что содержание одного депутата обходится украинцам в астрономические 2 млн грн в год. В то время как содержание ребенка в детском доме – всего 15 тыс. грн в год, при этом 130 тысяч детей в Украине продолжает жить на улицах. Так вот, сократив 90% депутатов, можно будет направить эти деньги на то, чтобы почти половину из этих детей подобрать и приютить, и «рада» своим похудением сможет осуществить свой первый за долгие годы осмысленный акт.

 Евгений ГЕНКИН