Симпатики предрекают юной Вите Заверюхе судьбу и лавры Жанны д` Арк. Или второй Надежды Савченко. Но чаще всего приходит на ум «Маруся», она же Мария Никифорова, сбежавшая в юные годы из дому, исповедовавшая концепцию немотивированного террора и немалое время бывшая едва ли не правой рукой Нестора Махно.

И хотя в трагической перестрелке на ул. Милютенко, по версии милиции, участвовали четверо ее соратников - Андрей Романюк, Вадим Пинус, Николай Монишенко, Евгений Кошелок (все активисты Майдана и добровольцы в батальонах Айдар, Азов, Шахтерск) , а сама она, возможно, не имеет к налету никакого отношения - именно ее имя упоминается чаще всего. Всему причиной страничка 19-летней девушки в социальной сети, да еще той сети, которая контролируется ФСБ. А тут - полный фарш, в аккурат для российского пользователя - и свастика на животе, и вскинутая в приветствии рука, и антисемитизм, и стрельба из гранатомета по мирным селам. И (для -экзотики) -российско-украинское «фронтовое братство».

У части нашего населения все это вызвало когнитивный диссонанс - такая, вся из себя, героиня АТО и такая каша в голове. Самое правдоподобное, что приходит обывателю на ум: страничка в соцсети - фейк.

Но обсуждается, главным образом, не это. Основной вопрос: а было ли ограбление АЗС как таковое - на чем настаивает милицейская версия? Знатоки находят в ней множество неувязок. И то, что обстреляли беркутовский джип с правой стороны - словно стояли и ждали, пока проедет мимо, а не после погони. И то, что ориентировка по милицейскому эфиру была не об ограблении автозаправки, а о расстреле патруля. Непонятно, был ли штурм здания, где пряталась вооруженная молодежь...

Удивительно, но общественное мнение меньше озабочено самим фактом убийства представителей закона «при исполнении», сколько тем: «патриотичными» или «непатриотичными» были мотивы расстрела. К публичной казни как мести отношение явно лояльнее, чем к грабежу с убийством. Хотя уже упомянутая Маруся Никифорова не брезговала и налетом на банки - на святое же дело! Но там были миллионы, а тут - 800 гривен...

У населения возникло острое желание сложить в один пазл черты светлого образа детей-героев и признаки банального бандитского налета. И информация о том, что убитыми в перестрелке оказались беркутовцы, да еще из числа тех, кто вроде бы, участвовал в расстреле Майдана, очень хорошо в этот пазл ложится.

И отходит на второй план мысль о том, что Юрий Романенко и Юрий Христенок официально ни в чем не обвинялись и не подозревались. Должны ли они были расстаться с жизнью только за то, что принадлежали к государственной структуре, руками которой Янукович пытался расправиться с восставшими? Что это, если не принцип «групповой ответственности», который (уйдем от нашего случая) практиковали нацисты в гитлеровской Германии? Собственно и Нюрнбергский процесс над самими нацистами выдуман был для того, чтобы сломать порочную практику коллективной ответственности и определить персональную вину каждого...

Не кажется ли вам, что мы в нашей непростой жизни и в нашей бесспорно оправданной ненависти как- то удаляемся от этих принципов демократического мира?

Кто-то сокрушенно назвал наших налетчиков «детьми войны». Мол, это она их такими сделала - жестокими, беспощадными, бесчувственными. Да, и это правда. Их взросление прошло на передовой, рядом со смертью, лишениями и невыносимым напряжением, когда выхлестываются наружу потаенные чувства и подсознательные инстинкты.

...К 9 мая белорусская писательница, автор книги «У войны не женское лицо» Светлана Алексиевич обнародовала воспоминания участников Второй мировой, не вошедшие в книгу по цензурным, а скорее, по моральным соображениям. Ибо там - о том, как советские партизаны расстреливали крестьян, не дававших реквизировать скот, как убивали детей, насиловали немецких девочек-подростков, как медленно и с удовольствием казнили пленных немцев...

Вы думаете, наша война чище? Вы думаете, если бы в руки наших добровольцев попал Моторола, расстрелявший пленных украинских солдат, его бы не разрезали на тонкие георгиевские ленточки? А попади к ним дети Моторолы (если таковые у него имеются), то что бы с ними случилось?

Генпрокурор Шокин пригрозил бывшему командиру батальона «Айдар» Мельничуку пожизненным заключением. А такое не дают за мелкое воровство военного имущества и отжатые у населения автомобили. А за что его дают - об этом даже думать нет хочется.

Конечно, и это часто звучит из уст наших политиков, в зоне АТО законы не писаны. Но ведь кроме законов государства есть еще и природное право - на жизнь, на милосердие. Есть право «обычаевое», пришедшее из древних традиций. Есть, наконец, христианские заповеди. Взрослые, седые ветераны чувствуют тонкую грань, отделяюющую позволенное на войне от непозволенного. А вчерашние (а то и не вчерашние) школьники - нет. «Сыновья» и «дочери» полков и батальонов - это только звучит красиво. На самом деле это явление ненормальное.

18-летний киборг Слива в интервью Укринформу как-то сказал: «Можно заиграться в войнушку, когда просыпаешься и уже хочешь кого-то убить, и уже сам этого боишься». Он не раз, отправляясь в отпуск с передовой, ходил к психиатрам, потому, что зависимость от желания убить такая же, как от наркотика, когда, не приняв дозу, уже не чувствуешь счастья.

Нам бы отправить их всех с войны - учиться. Рассказать бы им, в чем правы, а в чем нет. Хотя бы то, что фронт и тыл это разные вселенные и разные философии. Что то, что на фронте героизм, в мирном тылу может быть расценено как преступление. А мы, порой, их еще и подталкиваем, сами не понимая того, показываем легчайший путь к недолговечной известности. Не самый благородный.
Когда застрелили Олеся Бузину, серьезные и умудренные опытом люди объясняли молодым френдам в ФБ: «Убит солдат вражеской армии». И не важно, что он был безоружен, и пули настигли его не на передовой, а во дворе родного дома, что к смерти его приговорили не за убийства, а, похоже, за «вредоносную украинофобскую пропаганду». Убит солдат - и все.

И виновно в том, что самосуд этот состоялся (и в отношении Бузины, и в отношении Калашникова, и в отношении двух убитых у бензоколонки беркутовцев) - государство. Потому что не привлекало к ответственности тех, кого нужно было привлечь. И эту задачу пришлось выполнять «народным мстителям». И если бы тех двух беркутовцев осудили и посадили, они были бы живы. Вот такие звучат аргументы.

А если бы не посадили, потому что не за что? Если бы оправдали? «Народный» приговор остался бы в силе?

У террора много лиц. Есть террор «левый», рассчитанный на деморализацию власти и, в конечном итоге, на разрушение основ ненавистного государства. Таким террором занималась Маруся Никифорова, анархистка и социалистка по убеждениям. И Степан Бандера, кстати, тоже (ослабление Польского государства давало шанс Украине).

А есть террор «охранительный». И вот это та штука, которую мы имеем сегодня. Его еще называют «правый анархизм». Вся идея в том, чтобы террором против врагов государства показать, где оно, это государство «не дорабатывает», показать его слабость. А значит, либо вынудить правительство, дабы не допускать судов Линча, ужесточить полицейский режим, либо, если государство не справится, привести к власти тех, кто «справится». Общая цель «охранительного» террора - «наведение порядка» в стране. Сами теоретики и исполнители, реализующие теорию на практике, считают такой террор «созидательным».

Именно он и пользуется поддержкой значительной части общества. Особенно той, которая, по мнению американского футуролога Элвина Тоффлера, испытывает шок от спринтерских изменений в современном мире, от стремительного наступления будущего, разрушающего привычный, традиционный, а часто глубоко консервативный порядок вещей. А таких, по мнению ученого, около 80 процентов населения. Для них лучшим выходом решения проблемы, вызывающей беспокойство, видится физическое устранение носителей этой проблемы.
Любая война это плотный клубок шокирующих событий. И обычный человек, пытаясь спрятаться от них, ищет опору в древних инстинктах. В том, что мы называем варварством.

Посмотрите, что происходит в воюющей с нами России? Это падение в темное средневековое варварство. Такое же грозит и нам. «Все войны отбрасывают к варварству,- писала Нобелевский лауреат, романистка Доррис Лессинг. - Просто людям об этом некому сказать. А большинство из них не в силах отследить причинно-следственную связь». Они ищут внешних врагов и внутренних предателей, пытаются оздоровить упавшую мораль запретами, бороться с варварством варварскими же методами, не понимая, что проваливаются все глубже...
Не будем тут козырять разными «-измами», пытаясь определить название того режима, к которому нас готовят защитники «созидательного» террора. Он известен. Хорошо это или плохо в тех условиях, в которых мы живем? Для того, кто стремится в будущее, в Европу - плохо (хотя в исторических процессах понятия «хорошо» и «плохо» - бессмысленны). Потому что война идей сегодня идет не за то, чтобы доказать, чьи традиционные взгляды сильнее - наши или российские , а между феодальным варварством и тем, что поклонники «порядка» называют «либерастией» , то есть слабыми, но удивительно живучими ростками либеральной демократии в нашей стране...
P.S. Хочется, чтобы Вита Заверюха и ее товарищи, если они невиновны, вышли на свободу. А если виновны, чтобы мужественно приняли решение суда. Может быть хоть так они что-нибудь поймут и станут взрослее. Но взрослее по-другому, нежели сейчас. А мы, глядя в их лица, давайте увидим себя. Тараканы-то у всех нас общие.