Цеховое. Конституционные предложения Кремля «are mainly in line with the Minsk peace plan of February» («в основном отвечают букве февральских Минских договоренностей» – UAInfo). Так строка в Bloomberg превратила некогда талантливого медиа-менеджера и журналиста в банальный рупор россиян «для Запада». Отфрендил Бершидского (имеется ввиду российский журналист, обозреватель агентства Bloomberg Леонид Бершидский – UAInfo). Русский остается русским.

В Минских соглашениях ни слова о том, что Украина должна позволить сепаратистам «независимую от МВД Украины» народную милицию. Милицию – да, но не «независимую». Дьявол – в деталях. Ощущаете разницу? В Минских соглашениях ни слова о том, чтобы позволить сепаратистам независимые от ЦИК избирательные органы. Ни слова о том, чтобы закрепить внеблоковый статус Украины. А ведь это и есть конституционные предложения сепаратистов (Кремля). Больше ничего и нет. Все остальное – децентрализация, которая и без них в работе конституционной комиссии. Тогда в каком месте предложения Москвы «are mainly in line with the Minsk peace plan»?

Можно дальше пойти по предложениям Москвы. Украина, например, должна запретить работу украинских СМИ в «особых районах». Украина должна проводить выборы в «особых районах» без партий и блоков. Украина должна финансировать «особые районы» по защищенным статьям. Найдите это все в Минских соглашениях. Не нашли? Потому что там этого нет. Так где же конституционные предложения Кремля «are mainly in line with the Minsk peace plan»?

Нигде.

Статья сводится к тому, что Москва предлагает мирный план, который соответствует Минским соглашениям, который Киев отвергнет, потому что Путину надо показать, что Украина против мира. Любой читатель подумает: если предложения «в основном» соответствуют Минским соглашениям (это ложь), то почему Киев против?

Потому что это тот случай, когда видно. А значит – должно быть стыдно. Но вкусно кушать хочется даже бывшим журналистам. Даже бывшим порядочным людям. А война в Украине, трупы, смерть, сироты и материнское горе – пох*й. Маленькая ложь в большой войне.