Много лет назад, когда я была совсем маленькой, а деревья казались большими, я, толком ничего не знавшая о войне, настоящих подвигах и потерях, из года в год ждала прихода великого праздника Победы.

С самого утра дома был включён телевизор, из динамиков которого доносился звучный голос диктора: «А сейчас по Красной площади идёт полк третьей танковой дивизии Севастополя...», - и на экране появлялись стройные ряды одетых в красивую военную форму людей, которые маршировали по брусчатке, высоко поднимая ноги, и отдавали честь ветеранам, сидевшим на трибунах.
Я смотрела своими детскими глазами на происходящее и восхищалась красотой парада, мужеством людей, сложивших голову за мою, тогда ещё совсем маленькую, но всё-таки свободу, и по щекам моим текли слёзы.

Весь день потом показывали военные фильмы. И я, хоть и плохо осознававшая их суть, рыдала, глядя в экран, и задавалась единственным вопросом: «Зачем нужно убивать людей?»

А вечером был салют, самый лучший салют моей жизни: всего тринадцать залпов, но какой в них был вложен смысл! Тогда мы ходили смотреть салют на железнодорожный мост. И мне всё время казалось, что после какого-нибудь залпа мост непременно должен рухнуть, - так громко и неистово кричали люди, заполнившие его.

Но мост стоял, и каждый год, 9 мая, на него поднимались сотни людей, чтобы прокричать: «Ура!» победителям в этой страшной, унёсшей миллионы жизней, войне.

Чуть позже я начала ходить в школу, и к этому празднику добавился ещё один маленький штрих - мой личный вклад в День Победы. Накануне этого дня в школе был объявлен конкурс на поздравительную открытку, и лучшие из них впоследствии попали в школьную стенгазету. Помню, как я старалась тогда, вырисовывая каймой георгиевскую ленточку. Мне хотелось не просто изобразить красиво эти чёрно-оранжевые полосы, мне хотелось вложить в них душу. Мой дед воевал, у него было много орденов и медалей. И в детстве я любила залезть в темную комнату, где висел ковёр, увешанный разными крестиками, звёздочками, и красными капельками, и представлять, как он, пробираясь сквозь вражеские оцепления, вызволял из плена товарищей, перевязывал раненых и совершал свои собственные шаги к победе.

Наверное, для каждого советского школьника этот день имел особое значение, и праздник не на словах был со слезами на глазах, а георгиевская лента была символом мужества и отваги...

С тех пор прошло много лет. Деда моего давно нет в живых. Я выросла и перестала ходить на мост смотреть салют. Каналы моего телевизора не показывают военный парад. И ветераны, которых мы навещали, будучи школьниками, давно отошли в мир иной. О смерти многих из них соседи узнавали лишь несколько дней спустя. Ветераны той страшной войны уходили бесславно, в нищете и забытьи, просто падали в своих старых квартирах и больше никогда уже не поднимались...

Всё меньше остаётся памяти о той войне, всё меньше остаётся живых её свидетелей, кто мог бы рассказать детям, - как это страшно, когда тебя убивают.

Но всё пышнее военные парады, всё ярче салюты и... всё назойливее георгиевская ленточка, превращённая в побрякушку и в корне изменившая свой смысл.

Теперь её носят те, кто выкрикивает откровенно фашистские лозунги, её демонстрируют те, кто призывает к войне не только с соседней страной, но и со всем миром. Её вешают на сумки, телефоны, джинсы, подвязывают со всех сторон к своим дорогим авто, не забывая добавить искусную надпись, которой позавидовали бы многие служители Вермахта.

Спустя всего несколько лет с момента моего безоблачного детства, когда я знала о войне только из фильмов и рассказов деда, когда салют взрывал небо в честь победителей, а ленточка была для меня святыней, мир будто бы перевернулся с ног на голову.
Теперь война - это не рассказы и кино, герои - не те, кто защищает свою страну от фашизма, а парад - не атрибут праздника свободы, а демонстрация силы.

Расскажи я сейчас деду, что его символ победы нынче носит «каждый уважающий себя житель этой страны»; детям в школе говорят, что на соседней Украине у власти стоит «киевская хунта»; а таджиков, тех самых, чьи деды воевали вместе с моим на фронте, предлагают в лучшем случае депортировать из страны, он ужаснулся бы таким переменам.

Но деда моего давно уж нет, как и нет тех, кто мог рассказать бы школьникам о том, что такое война, о том, как это страшно, и сколько горя приносит она в каждый дом. Нет тех, кто мог бы сказать, что георгиевская ленточка - это не невинная детская игрушка, не талисман на удачу и не символ войны, которая идёт сейчас совсем рядом...

И могла ли я знать тогда, тридцать лет назад, аккуратно вырисовывая оранжево-чёрные линии на поздравительной открытке и вкладывая в них свою детскую душу, что спустя всего четверть века эти самые линии станут символом позора огромной и некогда великой страны?!