Встречаясь сегодня в Париже для очередного обсуждения вторых Минских соглашений, министры иностранных дел России, Украины, Германии, и Франции, скорее всего, присутствовали на похоронах.

Поскольку Минские соглашения, если даже их не называть мертвыми, находятся, как минимум, на искусственном жизнеобеспечении.

То, как обстоят дела сегодня, можно было предсказать с самого начала. Минские договоренности во многом были лишь правовой фикцией.

Договор был подписан под давлением, на фоне опасений, что Россия решится на полномасштабное вторжение на Донбассе.

По соглашению  предполагалось, что Москва станет посредником в урегулировании конфликта - это в то время, когда сама она по факту была главным агрессором.

В документе содержатся также необоснованные требования в адрес Украины, согласно которым ее руководство должно пересмотреть свои внутренние политические договоренности - этого требовал представитель России Леонид Калашников.

Минск-2 - это не соглашение о прекращении огня. Это результат шантажа и вымогательства.

Украина подписала Минские соглашение в надежде, что это остановит гибель людей на Донбассе, хотя власти в Киеве понимали, что для них это очень плохая сделка.

Россия со своей стороны рассматривала Минские договоренности как инструмент, предоставляющий ей возможность продолжать войну в Украине,  просто при помощи других средств и под прикрытием якобы соблюдаемого режима прекращения огня.

Власти Киева честно приложили усилия для выполнения своих обязательств в соответствии с договором.

Однако в демократии, чем является сегодня политическое устройство страны, принятие конституционных поправок и законов, предусматривающих выборы в зоне боевых действий,  оказалось настоящим политическим вызовом, и это неудивительно.

В свою очередь Россия даже не пыталась выполнить закрепленную за ней часть сделки.

Кремль и его марионетки на Донбассе стали нарушать режим прекращения огня практически с первого дня, начав наступление на транспортный узел Дебальцево, и продолжают делать это по сей день.

Так что спустя год и три недели после подписания Минских соглашений, можно говорить, что от них не  осталось ничего, кроме названия.

И мы должны четко понимать, по чьей вине это произошло.

Оригинал на Radio Free Europe

Перевод:  Андрей Сабадыр