Об итогах флэшмоба #‎яНеБоюсьСказати и о своих впечатлениях об этой акции писали уже многие. Масштабы и обыденность явления насилия поистине ужасают. Как ужасает и количество попыток оправдать его, и обвинить авторов флэшмоба во всех мыслимых и немыслимых заговорах против человечества. Больше всего таких попыток, конечно, исходит от государственных российских СМИ, где женщины, участвующие в акции, обвиняются в «манипуляциях с целью разрушить патриархальный уклад и равняться на толерантных геев».

«В данном случае мы имеем дело с типичной феминистской (а это лишь один из ликов дегуманизации, расчеловечивания человека) манипуляцией», - истерично вещает автор в популярной кремлевской газете «Взгляд».

То есть говорить о проблеме сейчас считается «дегуманизацией» и «расчеловечиванием», а насиловать и унижать - нормой.

И, самое страшное, на практике в большинстве постсоветских стран это действительно так. К тому, что писала Александра Захарова, мне хочется добавить лишь то, что определенные виды насилия считают нормой не только для самих насильников и окружающего общества, но и для жертв! Речь здесь, разумеется, чаще всего идет не о сексуальном насилии - о нем жертвы, хотя и предпочитали молчать, но все же не считали чем-то нормальным. Нет, речь идет о более распространенном, почти бытовом, о том, которое все мы без исключения хотя бы раз если не переживали, то уж точно видели.

Лично меня поразило, сколько постов в моей френд-ленте начинались словами: «Я никогда не думала, что эта акция имеет отношение ко мне, но вспомнив...». И женщины начинают вспоминать... нет, не приставания незванных ухажеров и пошлые намеки в общественном транспорте, а свои школьные годы. Издевательства, травлю, даже не связанную с прямыми сексуальными домогательствами. Как мх трогали на переменах, дразнили, некоторых - били, прилюдно унижали, воровали их вещи и так далее. Притом не только девчонок, но и мальчишек.

Притом вспоминают как-то виновато, вроде бы, о таком и говорить серьезно не к лицу.

Одно дело - когда тебя насилуют, нападают с ножом, избивают до полусмерти, а другое - когда просто изо дня в день делают жизнь невыносимой. Ну, это же вообще «мелочь» - с каждым бывает, разве нет?

Помню, у нас в школе мальчишки «доставали» некоторых девчонок где-то год - в 13 лет, в период пресловутого «полового созревания». Было неприятно, конечно, но до сексуального насилия и побоев никогда не доходило. И даже имущество серьезно не портили - дразнили, дергали, прятали тетрадки, кидались бумажками, но не более того. Потом, пару раз получив по голове и видя, что никто не собирается жаловаться учителям и родителям, отстали и даже зауважали. И о том, что в каких-то классах детей бьют - прямо по-настоящему, серьезно, до травм, я узнала уже в старших классах.

Мы с подругами впервые выпустили свою газету, когда учились в десятом классе. Настоящую, на компьютере, забавную, немного пошловатую, без всякого ведома школы, но почему-то написали в ней, что она выходит «под патронажем» нашей школы. Для солидности, видимо. Газету мы пробовали продавать, и учителям ее показывали осторожно - только самым доверенным и по секрету. Однако нас все же «сдали» директору. Ожидаемого скандала не последовало - нас просто заставили делать новый номер уже для школы. И к нам потекли материалы от учащихся всех возрастов.

Никогда не забуду письмо одной девочки, Маши.

Она писала о том, как над ней издевалась девица из ее же класса - издевалась по-настоящему, по-бандитски, с творческим подходом. Я уже не помню его деталей, но в тот момент оно меня потрясло. И мы поняли, что нам в нашем классе еще «повезло». Потом Машино письмо как-то потерялось, а координат этой девочки у нас не было. Письмо нам передала то ли завуч, то ли директор. Но - удивительно - оказалось, что я запомнила его дословно, каждое предложение, каждую деталь, настолько оно меня шокировало. Я восстановила его по памяти, и в газету оно все же попало.

И вот в чем парадокс. Учителя, завучи, даже директор смотрели на этот текст именно как на «важное для газеты письмо». Никто не подумал почему-то, что без всякой газеты не допускать насилие в школе - это их зона ответственности. Это они должны были реагировать, искать Машу, разбираться, паниковать, наказывать, а не просто носить письма в школьную газету.

И здесь мы подходим к самому страшному: все насилие, с которым мы сталкиваемся с детского возраста, обязательно происходит или при участии, или при попустительстве взрослых.

Помню, в нашем классе учился один мальчик, худой блондин, его все звали «Змей». Кличка не имела под собой основания - над ним просто издевались. Однажды одноклассники разрисовали ему лицо зеленым маркером. Он, конечно, отбивался, как мог, но их было больше. Маркер не смывался, и этот мальчик (его звали Артем) сидел на уроке географии вот с таким разрисованным лицом. И учительница спросила его, что случилось, даже не скрывая смеха. Он молчал, потому что в подростковом возрасте, наверное, убийце легче признаться, что он - убийца, чем жертве - что она жертва, да еще если речь идет о парне. Учительница отправила его домой умываться с таким презрением в голосе, что все, кто его травил, просто ликовали. По сути, она поучаствовала в его травле. Знакомая картина, правда?

Многие рассказывали мне про советских учителей, имевших привычку перед всем классом, прилюдно, унижать детей «врагов народа», а позже - детей диссидентов, верующих и т.д. Но ведь и в наше время мало что поменялось. Александр Щетинин был абсолютно прав, сказав, что основной насильник - это государство: сначала советское, а затем - нынешнее, российское. Государство культивирует образ гопника - распоясавшейся шпаны, который может делать все, что угодно, с тем, кто на него не похож, при полном попустительстве «взрослых». Вчера они тыкали зеленым маркером парню в лицо под хохот одноклассников и учителей, а завтра плескают зеленкой в лицо писательнице Людмиле Улицкой при невысказанном одобрении властей, вещающих о «нацпредателях» и возбуждающих уголовные дела за лайки в социальных сетях. Воистину, вся история России - это вечный фильм «Чучело».

Не та ли школьная шпана, которая привыкла толпой забивать отличников и впятером тискать по углам девчонок, сегодня поносит Украину и уничтожает инакомыслящих в России

под радостное улюлюкание телепропагандистов и одобрительную улыбку «главного пахана»? И не потому ли именно российские пропагандисты настолько в штыки восприняли флэшмоб против насилия? В самом деле, что они так рьяно защищают? «Духовные скрепы», дающие право на насилие и избиения? Но в России в эти самые скрепы на самом деле не верит почти никто, включая тех, кто больше всех о них говорит. «Мужчин как класс»? Но насилию подвергаются и мужчины. Чего так испугались кремлевские пропагандисты, увидев, как женщины стали обнажать боль, с которой сталкивались на протяжении жизни?

Скорее всего, они испугались именно этого. Что рано или поздно, анализируя итоги флэшмоба, кто-то заметит, что истоки насилия закладываются именно там, в школьном классе, когда детям изначально не закладывается право на индивидуальность, элементарная толерантность, приоритетное отношение к уважению личности. Заметит и «не побоится сказать», что именно там, где любые проявления травли, жестокости, нетерпимости должны бы пресекаться на корню, они замалчиваются, а порой даже негласно поощряются.

Потому что современное российское государство никак не может отказаться от желания выращивать гопников.

В самом деле, о какой толерантности можно говорить там, где государство само расправляется с теми, кто не собирается поддерживать его ложь? О каком уважении личности может идти речь, если высший церковный иерарх напрямую называет ценности, уважающие достоинство человека и его права «сатанинской ересью» и «угрозой традиционным ценностям»? Шпана, травящая других, коллектив, уничтожающий личность - это и есть норма поведения для современной России. И мы все можем видим примеры того, как она воплощается в жизнь.

Не проявление ли этой «нормы» - травля матери-одиночки Екатерины Вологжениновой за антивоенные посты в социальных сетях? Не в нее ли вписывается история юного Влада Колесникова, которого травили «всем миром», организованно однокурсники, ближайшие родственники, журналисты центральных российских изданий, следователи полиции и огромное количество других людей - и наконец довели до самоубийства?

Государству-насильнику очень нужны насильники низшего уровня - те, чьими руками можно будет делать грязную работу.

И именно поэтому со школьной скамьи в России привыкают к тому, что толпа может безнаказанно измываться над личностью, что нужно лишь «соответствовать» взрослым в том, что им нужно - и тогда тебе гарантирована безнаказанность. Ну а избитые жены, изнасилованные девушки - это так, побочный эффект машины по производству гопников. Машины, которой очень не понравилось, что жертвы насилия вдруг заговорили о себе.