Я вот тут решила поболеть. Все эти стрессы, переселение под видом беженцев, бегство из «лнр» под видом переселения, война, обстрелы, смена обстановки, окружения и разрыв с родными, разборки с социальными службами и прочие удовольствия странной жизни тех, кто несет на себе крест прописки «Луганская область». Да, сердце стало биться слишком нервно и слишком часто.

Болеть мы, переселенцы, боимся. Не только с материальной точки зрения. Еще и с социальной, вернее, с социумной. Где-то там, далеко, в прошлой жизни остался твой мастер - парикмахер, которая знала все твои локоны, мастер маникюра, которая могла дать фору дипломированному психологу, и твой кардиолог, которая, естественно, знала все твои учащения, повышения и другие законные требования твоего организма.

Читайте также: Конституция "ЛНР", или хто тута?

Мало кто задумывается об этом. Бытовом. А ведь то, что мы, беженцы-переселенцы, попадаем в незнакомые нам города, социум, и, порой, даже не знаем, где больница, хороший и недорогой стоматолог, правила приема к врачу, ищем новые заботливые руки для себя, мам, детей, автомобиля. Стресс ли это? Конечно же, стресс.

Сложно в незнакомом тебе городе найти, пойти, и даже получить услуги. И не только потому, что ты не знаешь, куда и к кому, а еще и потому, что наглое сердце и еще более наглое внутренне, шепчет тебе, - а ведь там!

Где-то "там" дом, который уже и не дом. Где-то "там", ты могла набрать знакомый номер, пойти по знакомому адресу, расслабившись, вложить себя в знающие тебя и заботливые руки.

И ты сравниваешь. И ты вспоминаешь. И тебе снова страшно.

В Европе бы меня поняли. Нет, не люди. Люди меня понимают и здесь, в Украине. Люди, не государство. В Европе меня бы поняли на уровне правительства и закона.

Это "где-то там", тоже стресс. Здесь реальное «понаехали». Здесь реальное «переселенцы влияют на повышение криминогенной обстановки». Здесь реальное «что вы все требуете». Здесь реальное «почему вы не возвращаетесь»...

И все же не буду отвлекать читателя на проблемы "не беженцев" и "не психологии". Поговорим о врачевании, вернее, о медицине. Но с позиции "тут" и "там". 

Как вы знаете, я живу в селе. Не в Киеве, не в центре, не в цивилизации с софитами и красными дорожками, а в банальном селе, затерянном в Черкасской области.

Стенокардия дело противное и не шуточное. Куда бежать? Кому звонить?

Читайте также: Что может требовать ЛДНР от Украины

В селе ФАП и больница. Бежать никуда не надо. Надо дойти 50 метров (или позвонить) до ФАПа, получить первичную помощь и доехать до больницы. Это 4 км по селу. В больнице сразу же окунуться во врачевание, лечение и заботу, умноженную на переживания и не наигранное сочувствие. Хотя, мне это еще в ФАПе «приписали».

Бесплатно сделана кардиограмма. Очередей нет. Ты, врач и пожилая соседка, которая так же зашла в калошах, прямо с огорода, «бо шось кольнуло отутой». И ей кардиограмма, измерили давление, уложили на кушетку. Бесплатно и заботливо взяли кровь на анализ, выдали баночку для других анализов. Результаты анализов принесли врачу через 30 минут.

Аптека рядом с больницей. Не хватает денег на капельницы и уколы? «Тю, так вы ж наши, з села, запишемо, занесете», - и вручают выписанный врачом экстренный пакет лекарств. Фармацевт звонит в город и заказывает на завтра все, что необходимо для продолжения лечения. Передает заявки пациентов. Утром следующего дня уже все привезут.

Лежу в палате, укутанная одеялком с капельницами, таблетками, утыканная уколами и заботой. Тепло. Чисто. Пахнет медом и травами. Это фельдшер заваривает чай. Цветы на окнах. Идеально чистые простыни, белые, аж хрустят и занавески в бабочках. Иконы на стене с вышитыми рушниками. Портрет Шевченко. Плачу.

Плачу не от того, что мне плохо. Нет. Столько добра и заботы одновременно не могут ранить.

Просто, вот это «здесь» и «там».

На Донбассе поход к врачу пытка. Нужно идти только к знакомому или по знакомству. Нахамят или не примут. Везде всё платно. Баночки для взносов и в карточку стольник. На уколы свои вата, спирт, шприц. Потом принесу, мне плохо, нет денег, не дойду до аптеки,- это ваши проблемы. Смело можно умереть.

Шахтер для медика Донбасса был жертва и премия. Шахтеры просто платили за всё. Регресс (профзаболевание) нельзя оформить, не имея в кармане 5000 у.е. Даже за обычное заболевание, и даже инвалидность по причине отсутствия конечностей платили на МСЕК. Еще врачам платили таксисты. Ну, за трезв. Повара, работники детсадов. За что? За здоров!

Круговорот санкнижек и стольников. Хотя оборудование у нас, например, в Свердловске, лучше. Понятное же дело, нам его в городскую больницу, ФАПы и роддом покупали за деньги Евросоюза. Те самые нескрепные деньги, доллары, евро, которые так жгли руки тех, кто выступал за «жить, как в России».

В Гуково РФ ФАПов в селах нет. Больница Гуково, - я всегда привожу Гуково, как пример, ведь это ближайший русский город от того места, где я жила и в котором бывала,- это совок. Зеленые или синие давно окрашенные стены, обвалившаяся штукатурка, вонючий туалет.

Медики Донбасса в большинстве своем поддержали «русский мир». Не все, но в большинстве. И медсестры ушли на фронт, в армию «ЛНР». И врачи убивали и пытали пленных прямо в больнице.

Я была свидетелем, как в июне 2014 года (уже оккупация) в Свердловской реанимации рыдал старичок на костылях. Его жена умерла четыре дня назад. И все эти дни у него исправно брали пакет с лекарствами, как для живой. А он занимал деньги, чтобы ее вылечили.

Медики Донбасса, это страшно. Могли сдать в комендатуру, если зазевался и разоткровенничался. Психолог на Донбассе и так был не в почете,- бытует мнение, что обращение к психологу и психиатру, могут позволить себе исключительно больные люди, то есть психи,- а военные травмы, стрессы, и страх сказать лишнее, вообще задвинули эту профессию на задворки истории. 

Медики Донбасса, - не хочу обитеть тех, кто ушел воевать и выступал за Украину, но, правда, правда, ребята, вас в этой профессии, единицы,- это слишком страшно. Я не знаю, но среди шахтеров уровень агрессии к людям, уровень недовольства Украиной и уровень желания жить в России был значительно ниже. Если брать коллективы и проценты, то не ошибусь, если скажу, что среди медиков того же Свердловска за «свободный Донбасс» было 80% персонала. Я беру за 100% персонал Свердловского управления охраны здоровья. Среди 18 000 шахтерского коллектива, это было всего 35%. За 100% я беру коллектив ТОВ ДТЭК «Свердловантрацит». Вот, как-то так!

Яркий представитель медиков Свердловска, Луганской области, которая считается лицом медицины «ЛНР», медсестра, Ольга Сорочук с первых дней "восстания" в камуфляже. Она сразу ушла в «ополчение ЛНР». Знаете, хунта, Майдан, наколотые апельсины. Ее семья первая пришла в «РИМ», первую казачью сотню под управлением коммуниста Александра Гайдея. Собирали помощь для «ополчения», организовывали "референдум". Ольга лично пытала пленных, находящихся в Свердловске. 

Статья, вышедшая в местной сепарской газете, начинается с банального: «Когда в Свердловске распространялась информация о националистах, которые едут крушить памятник Ленину, она решительно встала в ряды защитников города». Вот только коллеги Ольги, а она 28 лет проработала в городском травмпункте, говорят другое. На работе именно Ольга истерила о «бандеровцах», которых она лично видела. В город тогда никто не приехал, так как и не собирался, а вот согнать людей на митинг «в защиту Ленина» Ольга помогла.

И понеслось: Ольга и ее семья в палатке собирают помощь «добровольцам Донбасса». Ольга и ее сыновья на отжатых джипах с автоматами, Ольга пытает раненных укропов, Ольга спасает раненых ополченцев. Ну, о продаже военных и гуманитарных лекарств этой чудо милосердной семьей СМИ умалчивает, как и об привезенном с фронта награбленном имуществе, отжатых машинах и квартирах. Умалчивают СМИ и о том, что после бегства «РИМа» Александра Гайдея, который действительно, и это правда, разогнал в Свердловске всю наркошваль, родня медсестрички влилась в наркопотоки и теперь является уже оптовым поставщиком амфетаминов в Свердловск. 

Кстати, ее военная карьера ничуть не мешает получать помощь и выплаты в Украине. Как приезжают? Взятки! Погранслужба Украины так и не поменяла ни свои взгляды, ни методы работы.

Кстати те, кто поверх белого халата надел камуфляж и подпоясался колорадкой, совершенно не боятся возвращения Украины. "Мы просто лечили людей, - ухмыляясь говорят они,- что нам за это будет? У нас клятва Гиппократа!".

Да, они уверены в своей правоте. Ведь доказательств их участия в террористических бандах нет, да и медик, исполняющий свой долг, даже если в отношении террористов, вроде бы и медик. Или, как? Медработники, пытавшие в больницах раненых, считают они избегут наказания. Что их вина, это вообще вещь не доказуемая, ведь почти никто из их "пациентов" не выжил. Так что... На "нет" и суда нет. Отследить преступления людей в бело-камуфляжном и правда, достаточно сложно. Но возможно! А вот понесут ли они наказание, покажет время.

За что же воевали медики Луганщины? За справедливость! Ведь в Украине ее не было. Ну, по их мнению. За высокие зарплаты, как в России. Они считали, что получают не достаточно много. А вот эти «бандера», «нацики», это уже вторично. Кто, как не медики, понимали, что народу просто нужно держать в психологическом накале и страхе.

Знали ли медики Свердловска, как живут и работают медики России? Думаю, да. Так как почти все они учились в Ростове или приехали на работу в УССР из РСФСР. В шахтерском регионе УССР были высокие зарплаты, давали квартиры.

Многие Свердловские медики, в основном медсестры, это выпускники Свердловского медицинского училища, в которое брали за взятки даже заядлых троечников. 

Что удивительно, но с приходом «свободы» от Украины медики просто, как с цепи сорвались. Свердловчане жаловались не только на грязь и антисанитарию в больницах, но и не прикрытое вымогательство и хамство. Вчерашние медсестрички превратились в синюшно-перегарных торговок гнилыми овощами с советской овощебазы. Пили прямо на работе, хамили пациентам. Угрожали «ополчением». Сейчас попустило. Видимо, жить по-советски стало не очень уютно.

Что ж, в Украине не все пока гладко в сфере медицины. И Майдан был за изменение и улучшение и в этой области. Майдан был просто за качественную жизнь, против коррупции, взяток, за человеческое отношение к человеку. Вот, думаю, именно это в Майдане и напугало медиков, а не националисты и потеря памятника Ленина. Ведь как они будут жить в стране без взяток? 

Что получили медики «ЛНР»? Свободу! Полную свободу! Ну, если можно так сказать.

Из «главка», то есть «министерства» охраны здоровья «ЛНР» приходят регулярные приказы об изменении срока годности лекарств. Россия все еще балует жителей «новороссии» лекарствами с истекшим сроком годности.

Регулярные доносы и допросы, что говорят пациенты. Врачи и медсестры заполняют специальную форму отчета.

Отсутствие возможности засчитать стаж работы в «ЛНР» в украинский стаж и получать пенсию в Украине при достижении возраста.

Правда, те, кто уже был на пенсии, счастливо ее получают.  Да, у хунты, бандеровцев и правосеков. А что делать?!

Пациент тоже получил свободу и право пожаловаться в комендатуру на взятки или вымогательства. И даже перегар у медсестрички. И воспользовался им!

Зарплата, вот, правда, у медперсонала «ЛНР» ниже, чем в Украине, и еще ниже, чем в России. В Свердловске (после декоммунизации Должанск) закрыли ряд ФАПов и городскую инфекционную больницу.

Ответственность выше. Лекарств нет. Прививок нет. Анальгетиков нет. Кровоостанавливающих нет. Есть друзья ополченцы, которые привозят с фронта истекающих кровью детей, мужей, братьев, побратимов и орут: «Если не выживет, убью!»

С октября 2016 года с медиков «ЛНР» сняты все надбавки и премии. Невысокий уровень зарплаты в медицинской сфере плюс отсутствие всех надбавок вызывает недовольство медицинского персонала, но крыть нечем. Вы за это голосовали, агитировали и убивали!

Рост коррупции и низкой зарплаты привел к оттоку квалифицированных кадров из больниц. Как сказал мне завхирургии Луганска, выехавший в Харьков: «В моем отделении оперирует тот, кому раньше я не доверял инструмент подавать».

В «ЛНР» уже давно смертность превышает рождаемость. В пять раз, если что!

В «ЛНР» умирают роженицы и новорожденные. Гепатит. ВИЧ. Стафилококк. 

В «ЛНР» умирают старики. Их просто не за что и нечем лечить. А одиноких просто убивают из-за квартир. Нотариус Молочко, которая работает "лнр" и в Украине по украинским реестрам, оформляет любое имущество с живым или мертвым хозяином.

В «ЛНР» умирают молодые. Две из моих знакомых умерли от пневмонии и банального воспаления легких. А лечили им в больнице межпозвоночную грыжу!

Сейчас, когда Россия запретила ввоз в "ЛНР" любых (!) даже в единичном количестве медпрепаратов, аптеки «ЛНР» пусты. Лекарства стали контрабандой! Их провозят священники, пряча под рясы или среди религиозной литературы, и таксисты.

Бесплатных лекарств, которые были при украинской хунте, но разворовывались этим самым медперсоналом, тоже нет. Первый пропал инсулин. Ну, а дальше, все остальное. 

В стоматологии уже давно вырывают зубы без «Лидокаина», «Анальгина» и «Ультракаина». Просто так! На раз, два, три!

С начала лета наблюдается нехватка инсулина, антибиотиков, противовирусных препаратов, лекарств кардиологической и пульмонологической группы, наркотиков и наркоза. В больницах на неопределенный срок отложены плановые операции.

Поступление необходимых препаратов в ближайшее время не предвидится.

Вы за это воевали, да, медики Свердловска?..

Ну, а я уже дома. Еще, правда, девочки из сельского ФАПа регулярно пускают мне приятное и полезное по мыслепопиям и венам, меряют давление и слушают мои грустные рассказы о том, как «там», запрещая нервничать.

«Туда» здесь не хотят. Взяток не берут. Лечат на совесть и здоровье. Хотя тоже грустные. Их пугают сокращением. И ФАПы не отапливают. И зарплата маленькая. Это правда! И нельзя нам с ними так. Ведь, что без врача село? Вымрет такое село!

В селе без врача нельзя! В селе, знаете ли, вся аутентичность Украины хранится. А ее беречь надо! Как сердце!

Свердловчане, звоня, спрашивают о ценах, мол, дорого ли болеть. Называю, то, что доктор прописал. Вздыхают, мол, везет тебе, и кардиограмма бесплатно и лекарства не дорогие. Но, зато у них не стреляют! Смеюсь, так и у нас тихо!

Так и живем, болеем, лечимся, там, где не стреляют. По обе стороны фронта.

Вот только почему же между нами фронт? И вот эти «тут» и «там». И медсестрички с автоматами, которые защищают мертвый памятник Ленину, чтобы все, кто живет на Донбассе, смогли умереть в СССР.

Знаете, вот нет здесь Ленина, и людям оно не надо. И здесь не говорят «нам бы умереть в СССР», здесь говорят, «от життя, тилькы города прыбрали, а вже весна скоро, саджать треба». Здесь за жизнь!

И улыбки здесь, и врач знает по именам все село, да пару соседних. И взятка здесь, доброе слово. Может, поэтому и люди живут долго? Маме моей, переселенке-беженке, 68 лет. В селе говорят, - молодычка! Ну, да, радуюсь я, глядя на соседку. Ей 98 лет. И с каждой своей маленькой пенсии она отсылает 100 грн на АТО. Знаете, зачем? А чтобы мир был, и «фашисты путинськы сюдой не прыйшлы»! Так и живем! За это и воюем!

А за что воюете вы, земляки?