Властная элита Украины не умеет играть на опережение. Категорически не умеет. И с реакцией на уже нанесенные по ее воротам удары (если пользоваться футбольной терминологией) постоянно опаздывает. А потому пропускает – и будет пропускать дальше, если ничего не изменится – "политические мячи" противника, пишет Сергей Грабовский специально для "Крым.Реалии"

Новейшая крымская история дает бесчисленное количество доказательств этого тезиса – от неумения и/или нежелания на рубеже 1991/92 годов разобраться с проблемой Черноморского флота СССР (как минимум половину которого тогда можно было взять под контроль Киева, а в придачу еще и вытеснить россиян из Севастополя ‒ есть немало свидетельств участников тех событий, что это было реально) и до вялой, если не сказать больше, реакции на действия российских оккупантов в феврале-апреле 2014-го (речь идет не только о сопротивлении в той или иной форме, а и об эвакуации материальных ценностей и военной техники с полуострова, если его удержание казалось власти невозможным).

На дворе ‒ лето 2017 года. Изменилось ли что-то? Как по мне, почти ничего. А если власть и играет иногда на опережение, то под давлением гражданского общества (это хорошо, что оно способно нажать, однако разве взрослые дяди и тети на Грушевского и на Банковой не должны что-то делать самостоятельно?).

И опять-таки обратимся к проблемам Крыма.

"Я считаю, что это было ошибкой, за 23 года до начала российской аннексии Крыма украинская власть не смогла обеспечить соответствующий статус автономии крымских татар, ‒ заявил 14 мая на пресс-конференции Президент Украины Петр Порошенко. ‒ Каким будет формат этой автономии, мне должна предложить Конституционная комиссия, в которой принимают участие представители Меджлиса крымскотатарского народа". Он отметил, что как только рабочая группа Конституционной комиссии завершит свою работу по этому вопросу, общественность будет проинформирована относительно предложенного формата крымскотатарской автономии в Крыму. "Тянуть по этому поводу не нужно. Задержка – не за президентом", ‒ сказал Порошенко и выразил готовность немедленно внести на рассмотрение Верховной Рады предложение Конституционной комиссии относительно изменений в Основной Закон и другие законодательные акты.

Читайте также: Что разрушает главную российскую скрепу

Правильные слова. Однако разве не было это же понятно Петру Порошенко еще во время Революции достоинства и позже, в самом начале российской агрессии и после вступления в должность уже более трех лет назад? А если и нет, то автор этих строк (и не только он) говорил по крайней мере о необходимости этого мероприятия, исходя из целого комплекса соображений, в аналитическом исследовании, представленном ближайшему окружению Петра Алексеевича в начале ноября 2013 года. Что я ничего не придумываю, свидетельствует подписанная Игорем Лосевым и мной статья в газете "День" за 19 ноября 2013 года (то есть накануне Евромайдана). Я употребляю термин "подписанная", поскольку идеи этой и двух других статей из цикла проработаны группой из семи человек, нам же было поручено обнародовать эти идеи, когда стало понятно, что в противном случае все пойдет в песок... В газетной статье употреблены значительно более мягкие формулировки, чем в представленном по материалам аналитического исследования докладе, где прямо говорилось о государственной крымскотатарской нации со всеми ее соответствующими правами на самоопределение (а не о "коренном народе", как некоторые говорят, приравнивая тем самым крымцев к племенам, которые до сих пор сохраняют черты родового строя). Насколько мне известно, в этот же период тогдашние оппозиционные лидеры получили еще несколько похожих проектов. Но...

Провозгласить право крымских татар на государственность в форме автономии можно было и после появления российских оккупантов в Крыму ‒ в виде постановления или декларации Верховной Рады. Это стало бы знаком уважения Украинского государства к крымскотатарской нации как нации государственнической и повлекло бы серьезные проблемы для российских оккупантов. Но... Не расшевелил депутатов даже указ Путина о так называемой "реабилитации крымских татар" от 21 апреля 2014 года (хотя, кстати, самим фактом этого указа Путин приравнял нынешнюю Россию к СССР, а себя лично ‒ к Сталину). Аж 12 ноября 2015 года Верховная Рада Украины смогла, наконец-то, сделать ход и своим постановлением признать депортацию крымцев в 1944 году геноцидом.

А вот с созданием (пока на законодательном уровне) крымскотатарской автономии и внесением соответствующих изменений в Конституцию Украины дело затормозилось. И очень существенно. Пока Конституционная комиссия разработает соответствующие проекты, пока внесет на рассмотрение Верховной Рады, пока они будут приняты на одной сессии не менее, чем двумя третями голосов, пока дойдет дело до окончательного принятия на следующей сессии... По меньшей мере пройдет восемь месяцев, а вероятнее ‒ год или год с лишним. А там на очереди будут парламентские выборы, депутатам станет не до крымскотатарской автономии, так как население Крыма по понятным причинам не входит в украинский электорат в его актуальном виде...

Да и хватит ли для воплощения этой идеи депутатских голосов в Верховной Раде, где окопалась большая российская "пятая колонна" и хватает "болота"? Собственно, проблемность принятия изменений в Конституцию относительно начала создания крымскотатарской автономии признал и Порошенко, отметив, что нужно 300 или больше голосов нардепов. "Здесь нам придется всем поработать", ‒ подчеркнул президент. Действительно, придется, и прежде всего с фракцией Блока Петра Порошенко, значительная часть которой в последнее время нередко подставляет главу державы, не голосуя вместе с "Опоблоком", "Волей народа" и "Возрождением" за важные законы.

Вместе с тем спешить и играть на опережение необходимо. И по принципиальным соображениям (ведь отрицать право крымцев иметь свою национально-территориальную автономию в составе Украинского государства означает быть не меньшими шовинистами, чем российские власти), и в смысле политической тактики (дать еще одну пощечину Путину ‒ чем не мотивация?), и под ракурсом практической футурологии. Ведь в случае изменения в России неототалитарного имперского режима на либерально-имперский (такое изменение может произойти относительно быстро, для многих оно окажется неожиданным сюрпризом) Украину могут ожидать большие неприятности именно по крымскому вопросу.

Читать также: Чому Крим має стати національною автономією кримськотатарського народу

Предположим, Путина с Медведевым заменят Навальный с Ходорковским. Это означает, что Кремль на время сведет к минимуму свое вмешательство во внутренние дела Украины и прекратит поддержку российских оккупантов и коллаборантов ОРДЛО, но Крым возвращать никто не станет. Мол, была воля населения полуострова, появились десятки тысяч новых жителей Крыма вместо десятков тысяч оттуда уехавших, и вообще, исторически Крым ‒ составляющая Российского государства. Справедливо о возможности "Крымского гамбита" (то есть обмена Путина на легитимизацию принадлежности Крыма России) пишет Лариса Волошина: "Навальный, Путин – все это пешки по сравнению с имперской идеей, которая позволяет российскому государству каждый раз возрождать хищническую феодальную систему. Дело не в персоналиях, а в Крыме, в триумфе, который испытали российские имперцы, ударив под дых национальное украинское государство... "Большая сделка по Крыму" невозможна с Путиным. Но она вполне обсуждаема с Навальным. Во всяком случае на это рассчитывает сам Алексей, перепевая путинские песни на новый лад... Мы уже неоднократно становились свидетелями больших и маленьких сделок Запада с Кремлем. Россия после Путина будет нуждаться в деньгах, гарантиях, снятии санкций. Но больше всего она будет нуждаться в Крыме – символе успешности ее имперских амбиций. Запад будет заинтересован в сохранении стабильности, ядерном разоружении, восстановлении международного права. И тогда вопрос украинского полуострова вполне может быть выброшен на стол переговоров. И он будет вброшен, если мы с вами не позаботимся о том, чтобы никто не смел договариваться о нас без нас".

Действительно, нельзя ожидать не только деоккупации, но и смены власти в России. Ведь если к тому де-юре будет основана крымскотатарская автономия, существенно изменится конфигурация гипотетических переговоров о будущем Крыма, о которых пишет Волошина; крымцы в лице своих правительства и парламента в изгнании будут иметь все права претендовать на место за столом таких переговоров, какой бы формат они не имели (даже украинско-российский). Более того: кажется, никто в Украине не анализирует сценарии развития событий в случае, если гипотетический тандем "Навальный-Ходорковский" (или "Навальный-Кудрин", или еще какой-то) заменит действующую российскую властную команду. А такой тандем вполне способен осуществить молниеносное создание декоративной, однако юридически реальной крымскотатарской автономии в составе нескольких районов Крыма, тем самым привлекши к себе часть крымцев.

Уже сейчас, разуверившись в перспективах освобождения Крыма, некоторые крымскотатарские семьи пожилого возраста, ранее выехавшие с полуострова, возвращаются на Родину, чтобы доживать на родной земле. А если будет создана хоть какая-то урезанная автономия, поток тех, кто будет возвращаться на полуостров с "материка" возрастет, а процент разочарованных в дееспособности Украинского государства и в целесообразности ориентации крымцев на него, подскочит, возможно, и резко. И тогда на переговорах о будущем Крыма место, принадлежащее крымским татарам, будут занимать политики, ориентированные на Москву...

И все это может произойти, если власти Украины не смогут или не захотят быстро решить, наконец, проблему создания крымскотатарской автономии.