В сети опять вспомнили Иосифа Бродского, на сей раз – его высказывания 1993 года. "Я думаю, страна выдохлась. У людей просто нет сил. Нет сил, и, более того, нет четко очерченных соблазнов… Где-то в середине этих 70 лет Россию разбил паралич воли".

Поэт, как, впрочем, всякий человек, судит о других по себе. Выдохся к 1993 году сам Бродский. Это у него просто не стало сил. Это у него пропали четко очерченные соблазны.

Читайте также: Блеск и нищета империи зла

А что же было со страной в том году? Только что произошла величайшая революция. Во все тяжкие пустился ждавший своего часа частный интерес. Всходила заря бурного беззакония – того, что было потом названо лихими девяностыми. Одними овладел азарт наживы, другими – похоть халявы, третьими – инстинкт (и могучий!) – выживания. Порвались хозяйственные связи, рухнул рубль. Откуда ни возьмись, явился спасительный бартер. Знаете, юные, что это такое?

Сколько он требовал сил, изобретательности, отваги, ловкости, просто – знания страны, ее хозяйства? Я лично нагрузил газик тонной сахара на заводе в соседнем селе и попер его через только что устроенную украинско-белорусскую границу в Минск. 500 км в одну сторону. С трехэтажным матом, слышать который могли одни галки на тополях, объезжал полевыми дорогами первые погранпункты. Какие происходили превращения лиц, какие закладывались биографии!

Читайте также: Почему вернулся Сталин

Что же Бродский в эти самые дни? Он был художник от Бога и очень умный человек. Он сразу, в отличие от всех русских, узрел главное, а именно: что навсегда ушла Украина. Умный, но нисколько не великодушный, он не смог благословить этот уход. Да и кому же, как не ему, было понимать, что без Украины нет России – такой, какой она привыкла себя ощущать? А кто он без нее? В то время, может быть, ни одно русское сердце не болело так, как его – даже в буквальном смысле, он ведь был сердечник, он через океан чувствовал, что привычная ему Россия смиряется и наверняка смирится с самоликвидацией, даже не заметив, что, собственно, произошло. Не это ли он имел в виду, говоря о параличе русской воли? В общем, не получилось у Иосифа стать космополитом. Таким вскоре и ушел: очень умным, но слишком русским.