Говорил уже об этом некогда, но сейчас, в связи с опубликованием в США доклада спецпрокурора Мюллера, повторю. При том, что Путин с командой украли в "тучные" годы из российского бюджета астрономическую сумму, превышающую триллион долларов (а возможно, и два), расчёт (в том числе, и мой) на то, что фюрер патологически жаден и потому легко контролируем с Запада, оказался ошибочным.

Читайте также: The Washington Post: Полезные идиоты Путина

Да, приближенные к нему люди и он сам ведут образ жизни, которому могут позавидовать саудовские шейхи. И все же не за звание самого богатого человека планеты Путин боролся и далеко не все украденные деньги предназначены на потребление или передачу по наследству. Главное их предназначение – упрочить и увековечить невероятное могущество правящей российской верхушки посредством финансирования масштабнейших в истории спецопераций из источников, не связанных с бюджетом государства. 

Мы с вами уже знакомы с историей финансирования начального этапа войны на Донбассе российским олигархом Малофеевым. Сейчас спецпрокурор Мюллер предоставил Большому жюри данные расследования, как "путинский повар" олигарх Пригожин финансировал вмешательство в американские выборы. Думаю, с годами узнаем (или нет? – К. В.), на какие спецоперации шли деньги Тимченко-Ковальчуков-Ротенберга и многих других приближённых к Путину магнатов. Невероятным образом вся внешняя политика России стала сегодня набором спецопераций и откровенно переплюнула по эффективности советскую (именно по эффективности, а не по совокупной мощи). 

Читайте также: Почему никакого захвата Кремля Путиным и Ко не было

В любом случае, цель Путина на определённом этапе была достигнута: технологически отсталая сырьевая страна с крошечным по меркам мировых лидеров ВВП оказывает сегодня абсолютно несоразмерное своему реальному значению влияние на геополитику. Проблема Путина (вернее, России как государства) лишь в том, что с момента, когда Западу (обычно инертному, неповоротливому, слишком сытому и миролюбивому) становится понятно, с чем он имеет дело, он перестраивает политику своих институций на "военный" режим и остановить этот каток (в историческом измерении) становится невозможно.