Попробуем задать себе простейший вопрос: кто я? Сколько наберется ответов? Мы все — в первую очередь люди, обладающие полом, затем принадлежащие к роду, нации, компетентные в каком-то деле (журналисты, рабочие, родители)… Это и есть идентификация — чувство общности с определенной социальной группой, к которой мы себя относим, про которую говорим «мы»: «Мы, мужчины», «Мы, строители». Вместе с тем идентификация составляет то ядро личности, которое позволяет сказать: «Я — это я». Чем больше наберется ответов, тем больше мы социализированы, тем больше защищены своей группой, тем больше у нас поводов быть уверенными в себе.

У каждого из нас есть потребность в автономности, уникальности, свободе, но человек — существо общественное, и у него есть такая же потребность в идентификации. Чрезмерное одиночество и свободу вынести трудно. Поэтому еще в младенческом возрасте нас приучают к принадлежности к группе, семье, роду, полу.

О полоролевой идентификации

В оценке образа «Я», и внешнего, и внутреннего, идентификация с полом занимает ключевые позиции: «Я — мужчина», «я — женщина». Однако при этом важно помнить: в каждом мужчине есть то, что называется женственностью, в каждой женщине есть мужественность.

Читайте также: Наши дети живут в стране, которую мы так уродски строим для них – Казанжи

Благодаря этому у нас есть потребность в общении с противоположным полом. Андрогинная часть нашей личности ищет достойного собеседника в представителе противоположного пола, и это можно назвать главным условием любви.

Обвинения в отсутствии женственности и мужественности всегда больно ранят, даже если противоречат действительности. Слишком велик в нас страх не отвечать заданным образцам. Но в действительности никто не может полностью соответствовать стереотипам пола. К тому же они меняются со временем.

Идеальным мужчиной XIX века был Пушкин, поэт и издатель, успевающий думать о красе ногтей и пополнять свой донжуанский список, идеальными мужчинами 60-х годов XX века были благородные физики и врачи, всегда верные любви, долгу и своему слову — таких героев играл актер Алексей Баталов. Сейчас кино и компьютерные игры навязывают нам в качестве идеала сурового обладателя горы мышц, «рационального» и «без эмоций».

Идеал — всегда обобщение. Уже в силу этого он недостижим для отдельного, уникального человека. Индивидуальные различия между людьми тоньше и многообразнее, чем половые и гендерные различия.

О ролевых играх

У детей также есть полоролевая идентификация: «я мальчик», «я девочка». Эта идентификация складывается постепенно, в результате исследования собственного тела, из наблюдений за старшими и за сверстниками, а также из ролевых игр.

Ролевые игры занимают особое место в детской психике — они знакомят ребенка с миром людей, их занятиями и взаимоотношениями, они учат жизни как таковой: дружескому общению, нахождению компромиссов, социальным ролям, формированию шкалы ценностей.

Ролевые игры начинаются где-то с двух лет, и то, что заложено в таком нежном возрасте, остается в подсознании как норма. Дети играют в «магазин», исполняя роли покупателей и продавцов, в «больницу» — изображая врачей и пациентов, в «войну» и в «дочки-матери».

Две последние игры считаются особенно важными для формирования полоролевой идентификации. Игра в войну, как принято думать, подходит для мальчиков, а дочки-матери — для девочек. Действительно, в первой мальчики осваивают роль воина, защитника, а девочки во второй — роль матери, воспитательницы.

Не так уж часто девочкам запрещают играть вместе с мальчиками в войну, хотя упрек «ведешь себя как мальчишка» порой можно услышать. А вот случаи, когда мальчику не разрешают играть с девочками, встречаются чаще. В адрес мальчика обвинение «ведешь себя как девчонка» звучит не в пример жестче.

Но ведь мальчику предстоит быть не только воином, но и мужем, отцом. Те навыки, которые он получит, играя в отца семейства, «уходя на работу» и «возвращаясь в «дом» с полезными находками, вместе с девочками обустраивая игровое пространство, пригодятся ему в будущем, в его взрослой жизни.

Далеко не каждый мужчина посвятит свою жизнь воинской службе, но почти каждый захочет иметь семью и хорошие отношения со своей женой и детьми.

О мальчиках и куклах

Давайте подумаем: если мальчик просит, чтоб ему купили куклу, мягкую игрушку или детскую посуду, а у мамы такое желание сына вызывает ужас, с чем это связано?

Вполне вероятно, что ответ будут примерно таким: «Она воспитывает мужчину! А главное в воспитании мальчика, чтоб он ни в чем не был похож на девочку!»

За этим стоит следующая установка: мальчик, который хочет вырасти настоящим мужчиной, должен относиться к женским занятиям как к недостойным. Мужественность воспитывается исключительно как антиженственность. Иначе может произойти «самое страшное» — гомосексуальность. Игры и игрушки для девочек унижают его мужское достоинство, они не могут быть интересными и содержательными.

Но так ли это на самом деле? Мальчик наблюдает взрослых женщин, он чаще всего растет под присмотром женщин и вынужден им подчиняться. Мама, учителя, воспитатели, врачи, продавцы выглядят всезнающими. Ему остается сделать вывод, что женщины, по-видимому, имеют какой-то скрытый изъян, о котором он узнает, как только повзрослеет. Такое знание и будет казаться ему признаком взросления.

Читайте также: Как материнский уход в детстве влияет на здоровье уже взрослого ребенка

Этика и критическое мышление появляются у ребенка намного позже знакомства с гендерными стереотипами. Обучение чтению начинается с «Мама мыла раму», ну, а папа в букваре, был, конечно, пилотом, железнодорожником, инженером. В этих примерах мама и папа живут в разных мирах.

Но в жизни дети встречаются с противоположным полом постоянно. И у мальчика постепенно формируется внутренний женский образ — анима, а у девочки мужской — анимус. Чем ближе эти образы к реальности, тем легче впоследствии будет наладить отношения, может быть, самые главные в жизни. Они дадут возможность молодым мужчинам и женщинам понимать друг друга.

Не семью ли охранял воин, не ради семьи ли накапливались богатства, не ради этих ли отношений мужчина стремится выглядеть мужественным?

Мальчик хочет куклу, потому что ему интересно, как устроены люди, потому что так устроен он сам. Кроме того, его привлекают куклы-девочки в ярких платьях, потому что они похожи на тех девочек, которых он видит на площадке, и они кажутся притягательными. Как видим, эти интересы не имеют отношения к гомосексуальности.

Так что же делать с этим непонятным половым воспитанием?

А никакого особенного полового воспитания просто не нужно. Ответственный, уверенный в себе, компетентный в жизни, умеющий постоять за себя человек — это и есть зрелая личность. Хорошо, если эта личность мужчина, и хорошо, если женщина.

Выпуск наборов игрушек, где на коробке написано «для мальчиков» или «для девочек», кажется мне напутствием в дискриминацию. Обычно девочкам предлагается что-то вроде набора косметики для детей, а мальчикам информация об устройстве механизмов, о доисторических животных или видах оружия.

Но мир не делится на мужскую и женскую половину. Мальчикам и девочкам интересны игрушки друг друга — потому что интересно понять другого. Интересуясь другим, мы вовсе не перестаем быть самими собой.

А как же слова из популярной песни «Женское счастье — был бы милый рядом»? Трудно, но придется смириться с тем, что никто не сможет проплыть над суетой и тревогами мира на поднятых «сильных мужских руках». Мир так устроен, он устроен мудро.

Мы — женщины, точно так же, как и мужчины, родились, чтобы прожить эту жизнь, а не проплыть над ней. Такие надежды ничего не дают, кроме обид. Посмотрим внимательно: может быть, наш герой тоже устал и ищет плечо, чтобы на него опереться.

Воспитание личности и достоинства не требует специальных мероприятий и приемов, им просто надо дать возможность развиваться. И это — единственный секрет воспитания «настоящего мужчины». Точно так же, как и «настоящей женщины».