Те смелые люди, которые занимаются в Украине книжным, кино и музыкальным бизнесом, констатируют: 45-милионный потребитель в стране есть, а рынка – нет.

В Берлине есть памятник сожженным книгам: через стеклянный квадрат брусчатки посреди площади под землей видна комната с белыми пустыми книжными полками. Рядом — металлическая плита с цитатой немецкого поэта Генриха Гейне: «Это было только прологом. Там, где сжигают книги, в конце концов сжигают также и людей". Трагедия "Альманзор", 1821 год».

Памятник стоит на месте проведенной весной 1933 года, во времена захвата власти в Германии нацистами, «Акции против негерманского духа», инициатором которой выступил контролируемый НСДАП Немецкий студенческий союз. Начиная с 26 апреля, происходил повсеместный сбор книг для сожжения на основании «черных списков» нацистов, в которые попали труды более 300 авторов. В них были включены как произведения еврейских писателей, так и любые тексты, чуждые нацистской идеологии. Этот памятник – иллюстрация того, какую Германия дала оценку урокам нацизма и как справилась с чувством вины за то, что не смогла его предотвратить.  

Но есть и примеры конструктивных попыток изменить общество. Для популяризации французской культуры правительство Франции в 1948 году дало льготы киноиндустрии – производителям, телеканалам и собственникам сетей кинотеатров.  Закон разрешает вычитать из налоговой базы инвестиции в кинопродукцию. Юридические лица имеют право на вычет из налогооблагаемого дохода 50% инвестиций, а физические — 100% своих вложений, если они не превышают 25% совокупного чистого дохода.

Производители и продюсеры фильмов получают помощь от государства: часть средств от проката пропорциональную количеству посещений, они обязаны реинвестировать в дистрибуцию. Чем меньше сборы — тем большая доля от налога на билеты перечисляется для поддержки дистрибуции. Эти средства могут быть направлены на приобретение фильма или его продвижение. Это стимулирует производить интересные зрителю фильмы. В Италии похожие нормы распространяются на производителей не только кино, но и телепродукции и позволяют выводить из-под налогообложения до 70% личных и корпоративных доходов.

В результате такой поддержки со стороны государств случился всплеск «Новой волны» во Франции и неореализма в Италии: мир узнал о творчестве Годара, Трюффо, Лелюша, Висконти, Росселини, Де Сика и других. В обеих странах учреждены несколько кинофестивалей и престижных кинопремий. Французское кино, а вместе с ним французский язык и культура стали не только популярны, но и признаны как высокохудожественные произведения.

Читайте также: "Детінізація" ринку книг – найважливіше завдання інформаційної війни

Поколение изобретателей: есть ли в наших школах юные Илоны Маски BIG MONEY. Как набрать 1,3 млн подписчиков в YoutubeСтавка на Украину: когда Xiaomi и Huawei заменят нам Apple

 Украинская же власть вместо налоговых льгот напрямую дотирует унылое, неинтересное зрителю (на чьи налоги оно и финансируется кстати) кино, билеты на которое никто не купит, значит, в прокат его не возьмут, и зритель его не увидит и единственным смыслом его создания останется освоение бюджетных средств.

Похожая беда и с музыкальным бизнесом. Вместо защиты авторских прав и возможности зарабатывать на продажах альбомов, как это происходит в цивилизованном мире, музыканты 45-миллионной Украины зарабатывают в основном гастролями – это значит, что выполнить свои обязательства в полной мере  и гарантировать доход от продажи билетов  у нас могут только организаторы мероприятий, а не государство, неспособное создать правила и следить за их выполнением,  чтобы музыкальный рынок получил возможность развиваться за счет доходов от защищённых авторских прав.

В этой ситуации квотирование украинского продукта было бы оправдано и приносило доходы украинскому производителю и нашей экономике. Но. Вместо этого снова только запреты без стимулов, в результате которых теле и радиоэфиры наполнены низкопробным (потому что дешевым в производстве) продуктом, правда с украинским текстом. Получается, власть стимулирует именно его.

Непонятно, каким образом это способствует популяризации украинской культуры и развитию музыкального рынка, но точно вызывает отторжение от украинского творческого продукта. И любые попытки дать оценку его качеству сразу же квалифицируются властью чуть ли не как как госизмена –  в их головах музыкально и коммерчески некачественной не может быть песня, если ее текст написан на украинском языке. В результате у ФМ-радиостанций резко упали доходы от рекламы, а с ними и возможность развивать свою сеть и инвестировать в производство качественной продукции. Пользы нет, вред есть, но это, похоже, никого из власти не интересуют – создать толстые отчеты по интенсификации усилий по борьбе с агрессором для них важнее.

            На книжном рынке украинским издательствам выживать не легче. О создании условий и защите авторских прав и вообще соблюдении каких-либо правил на рынке речи нет.   

Но зато вместо борьбы с контрабандой и контрафактом (в том числе российским как самым большим по объему), запрещены книги российских издательств, большая часть из которых – переводы бестселлеров мировой литературы, либо вообще не имеющие аналогов на украинском языке, либо не имеющие качественно произведенных аналогов, либо не имеющие экономического смысла издаваться малыми тиражами на украинском языке (среднее количество ввозимых книг одного наименования – до полусотни экземпляров, а экономический смысл для издательств начинается с полутора-двух тысяч).

 И сейчас доля легально завезенных в Украину книг российских издательств не превышает 15% рынка (это порядка 9 млн долл. в год). На каждую завезенную в Украину книгу они получают лицензию Госкомтелерадио.

 В то же время объем контрафакта и контрабанды из России по оценкам игроков украинского рынка составляет порядка 50 млн долл. Санкции против легальных книг ряда российских издательств, которые сейчас инициирует Госкомтелерадио, приведут к потере порядка 100 млн грн налоговых поступлений в бюджет и сыграют в пользу черного рынка – импортеров контрафакта и контрабандной продукции, которую проконтролировать государство никак не может, особенно содержание.

Согласно данных ГФС Украины, РФ была и остается крупнейшим экспортным рынком книг, изданных в Украине. Часть украинского экспорта – это книги по заказу российских издателей, часть переводы на русский язык украинских авторов и иллюстраторов. В ответ на инициативы Госкомтелерадио РФ введет ответные санкции на книги украинских издательств (а их мы сейчас экспортируем в РФ почти в пять раз больше, чем РФ в Украину), которые ударят по украинским издательствам и приведут к их банкротству.  

Те же смелые люди, которые все же пытаются заниматься в Украине книжным, кино и музыкальным бизнесом, с грустью констатируют: 45-милионный потребитель в стране есть, а рынка – нет. Это прямой результат работы текущей власти. Складывается впечатление, что органы исполнительной власти Украины заняты исключительно деятельностью, которую можно будет занести в отчеты категории «борьба с агрессором», а о выполнении своих функций речи нет вообще. Социальный диалог с бизнесом и обществом, так необходимый сейчас, власть не ведет вообще – они уверены, что и так лучше всех разбираются в ситуации.

Читайте также: Национальная одежда: почему нации важно сохранять свою уникальность

Текущая власть не справилась не только с непростой управленческой задачей увеличить доходы госбюджета, но они провалили и собственную иллюзию – думая, что разбираются в создании идеологии, социоинжиниринге и пр., собирались изменить сознание украинцев, но оказались неспособны и на это. Общество и рынок оказались сложнее, чем презентация в Power Point, – единственное, в чем сильна правящая группа.

Пора взять пример с Германии, признавшей, что нацизм был не только величайшей ошибкой, но и трагической катастрофой. И хотелось бы верить, что это может случится даже в стране, где пророчество Генриха Гейне сбылось в обратном порядке – людей  уже сжигали в Одессе 2 мая 2014 года, а до книг добираются только сейчас.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram