После войны появилось новое состояние очень у многих – придавать прошлому статус особо хорошей жизни в сравнении с жизнью нынешней. Я назвала бы это некой мифологизацией своего прошлого, когда не отличить уже вымысел от реальности за давностью происходящего.

Слушая многих, если не включать какую-то критичность восприятия, кажется, что до лета 2014 года жизнь была настолько идеальной, что с нее впору картины писать.

Но понимание идеальности происходящего очень многим пришло слишком поздно. И такие вот непроизвольные возвраты к прошлому, идеальному прошлому, происходят очень часто и очень у многих.

Читайте также: "Донецк взят в кольцо военной техникой": боевики не выпускают людей с оккупированных территорий

Бабушка на детской площадке говорит мне – случайной знакомой – что до лета 2014 года она работала уборщицей на оптовом складе игрушек и канцелярских товаров.

Я бывала на том складе – огромные жаркие помещения, ворох упаковочного материала, толпы людей. Не думаю, что ее работа была на зависть легкой. Но слушая ее рассказы о том периоде жизни, я едва не завидую – удобный график, регулярные премии, возможность брать товар под зарплату, огромный ассортимент по оптовым ценам, стабильная заработная плата, хороший сплоченный коллектив.

Правда, звучит как идеальная картинка даже из уст бывшей уборщицы? Я верю ей. Она жалеет только о том, что не успела купить тогда большую искусственную елку – все думала, что это можно всегда сделать. А ведь можно было взять под зарплату, оплатить частями, в рассрочку.

Та елка как заноза для нее – она не успела, а сейчас уже не купит никогда. Последние четыре года она без работы. Ей за шестьдесят – это неплохой возраст. У нее есть и силы, и желание работать, но все четыре года она не может найти себе работы, потому что та оптовая база, на которой она работала, во время войны стала местом хранения горюче-смазочных материалов, и никакой работы для нее там нет.

Моя случайная знакомая пыталась искать работу через знакомых. Ей сказали, что могли бы устроить ее уборщицей в пединститут на три тысячи рублей зарплаты, но для этого ей нужно дать взятку коменданту, в чьем подчинении она будет, в шесть тысяч рублей – в две свои будущие зарплаты. И моя знакомая смотрит напротив себя и снова вспоминает ту свою жизнь, которая была у нее перед войной – работа, стабильный доход, дети и внуки рядом.

И она не приукрашает ничуть – все так и было, я верю ей, потому что до войны моя жизнь тоже была существенно другой. И тоже в ней была стабильность, зарплата, море, друзья. И наверняка я тоже выгляжу также, рассказывая о своем прошлом – будто до войны мы жили почти в раю.

Читайте также: Донбасское небо падает на плечи. Воспоминания о 2014-м

Мои знакомые и до войны и сейчас были пенсионерами. До 2014 года они успели взять в кредит и оплатить отопительный котел, провели индивидуальное отопление, купили компьютер, фотоаппарат, они поставили новые двери… Не успели только поменять окна. И это на доход из трех пенсий – двух пенсионеров и одного инвалида детства.

Да, все это они покупали не сразу, не за один год, в кредит, но они могли это себе позволить. Сейчас при таком же раскладе они тратят деньги только на продукты питания и необходимые лекарства. И разве в их воспоминаниях есть вымысел? Нет, это их реальность. Только они стараются не говорить о прошлом – это больно. Потому что в их прошлом было будущее, а сейчас – нет.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram