На части оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей прошли "выборы" марионеточных "глав", вторые с ноября 2014 года. Как и предыдущие, их признают такие же сепаратистские территории и Россия, пишет Олег Панфилов специально для "Крым.Реалии". Будет ли у ОРДЛО статус "замороженного конфликта"? Или Киев найдет другой путь урегулирования?

Понятно, что у всех сепаратистских конфликтов "российские ушки". Кажется, всем ясно, что эти сепаратистские территории необходимы Кремлю исключительно для шантажа центральных властей – Кишинева, Тбилиси, Баку и Киева. Яснее ясного – так будет продолжаться до тех пор, пока существует Россия, надежды на смену политического курса и изменение имперского мышления нет. Даже немногочисленная российская оппозиция не имеет четкого представления о том, что делать с имперским наследием, утверждая, что "Крым – не бутерброд", а в войне 2008 года в Грузии была виновата грузинская власть.

Формированием сепаратизма занималось множество людей, для которых целью было не только распространение идей исключительности, например, абхазы – лучше грузин, армяне – азербайджанцев, но и формирование структур, которые должны были убедить мировое сообщество в том, что это не просто кремлевские выкормыши, а вполне себе серьезные люди, беспокоящиеся о будущем своего народа. По-настоящему межнациональными были только три конфликта: абхазский, "южноосетинский" и карабахский. Ни приднестровский, ни донбасский конфликты никак не могут быть межнациональными, поскольку в противостоянии с центральной властью главной претензией было нежелание жить по-другому, нежели жили раньше. И там, и там – с обеих сторон – есть люди с молдавскими или украинскими фамилиями.

В Приднестровье молдавскую власть называли "фашистской" только потому, что в Кишиневе стали обсуждать ранее запретные темы о том, что Молдова на самом деле была частью Румынии, аннексированной Советским Союзом, а "молдавский" язык на самом деле румынский, но на кириллице. Левобережная часть Молдовы, лишь на треть состоящая из молдаван, заявила, что не хочет "румынизации", а сепаратисты оставили для себя все внешние советские признаки – герб-"капусту", кириллицу, администрирование и даже КГБ. Очень похожие события произошли и в той части Донбасса, которую сепаратисты, вместе с российскими советниками и наемниками, взяли под контроль. Внешние признаки те же, за исключением герба – двуглавого орла, символизирующего близость к российской имперской идеологии, ее происхождение и продолжение.

Само собой, в Кремле понимали, что для международного признания необходимо создать видимость "государственности" – провести "выборы" и назначить "чиновников", чтобы были свои ведомства и "министерства", начальники и подчиненные, свои бюрократы и, как следствие, – взяточничество и коррупция. Об этом даже не стоит беспокоиться – сепаратисты, вне зависимости от своего расположения, повторяют все российское, поскольку зависят от российского бюджета и российских начальников – министров финансов и обороны, экономики и внутренних дел. В этом смысле Кремль ничем не отличается от колониальных властей 19 – середины 20 веков, когда в Британской Индии структуры повторяли британскую, а в Алжире или Марокко, Сенегале или Гваделупе – французскую. За исключением лишь того, что заморских колониальных земель, за редким исключением, уже не осталось. Но России неймется все повторить, продолжить "собирание земель русских".

Читайте также: Сепаратистские территории – рай для криминала

"Государственные" атрибуты, по уверенной традиции Кремля, должны убедить население в том, что "все по-взрослому", как у настоящего "государства". А, кроме "герба", флага и наспех написанного "гимна", должны быть "выборы". Псевдовыборы "как проявление демократии" ставятся во главу угла российской сепаратистской политики, даже несмотря на то, что из Абхазии изгнано в результате этнической чистки более 60% коренного населения, из "Южной Осетии" – почти 40%, четверть населения покинуло оккупированные районы Донецкой и Луганской областей, как вглубь Украины, так и в другие страны, включая Россию.

Однако инициаторов "выборов" это не останавливает, им важно соблюсти внешние признаки: прозрачные урны, "избирательные бюллетени", наблюдатели, состоящие в основном из представителей других сепаратистских территорий, некоторых постсоветских стран, леваков и националистов из Центральной и Западной Европы и, конечно же, России. Не смущает присутствие автоматчиков. Их не смущают протесты и заявления о том, что Запад и международные организации не признают "выборы". Им важно, чтобы Кремль был доволен.

Именно с таким результатом в 1991 году в Приднестровье победил Игорь Смирнов, который "переизбирался" четырежды, вплоть до 2011 года. Кремль его поддерживал все время, однако, когда Смирнов захотел "переизбираться" на пятый срок, в Москве посчитали, что его место должен занять более молодой Евгений Шевчук. Первые "выборы" в "парламент ПМР" прошли еще раньше, в ноябре 1990 года. Там Москва укрепляла "власть" сепаратистов, придавая им "легитимность". Отчасти этому способствовала и власть Молдовы, у которой не было возможности противостоять военному российскому присутствию в Приднестровье. Кроме того, явно пророссийские второй и третий молдавские президенты оттянули урегулирование конфликта надолго.

Легитимация в Абхазии и "Южной Осетии" проходила по такому же сценарию. Через год после этнической чистки и изгнания грузин, составлявших более 60% населения автономии, в ноябре 1994 года "президентом" был "избран" Владислав Ардзинба. Спустя десять лет из-за болезни он был вынужден уйти из политики. Все последующие годы пост "президента" занимали люди, рекомендованные Кремлем и имеющие большой опыт в комсомольских, партийных органах, а также в МВД и КГБ. И хотя в Абхазии довольно активная политическая жизнь, ее, тем не менее, тщательно контролирует Кремль с помощью специально созданной Владиславом Сурковым структуры. В "парламент" Абхазии первые "выборы" состоялись в 1996 году.

Первые "выборы" в "парламент Южной Осетии" состоялись 27 мая 1994 года, и вплоть до 2004 года коммунисты были большинством. "Выборы" первого "президента" прошли только в 1996 году. Оккупированная российскими войсками "Южная Осетия" была и остается интересной Кремлю исключительно как удобная территория, на которой можно разместить военную базу. В Абхазии другие интересы – туристические объекты, море, пляжи, построенные еще в СССР пансионаты, курорты и дома отдыха. Потому в "Южную Осетию" Россия лишь вкладывает деньги, составляющие 90% "бюджета" оккупированной территории, а в Абхазии российские политтехнологи все эти годы пытаются регулировать общественное мнение, напрямую подкупая политиков и СМИ, чтобы разочарованные абхазы не смели смотреть в сторону Тбилиси.

Читайте также: Абхазские корни да Винчи и древние донбасситы: сепаратисты упражняются в сочинительстве

Практически на всех оккупированных территориях, а теперь в Крыму и на Донбассе, расположены военные базы или подразделения наемников-"ихтамнетов", на содержание которых Кремль тратит огромные деньги. Значительная часть "бюджетов" этих территорий тоже наполняется из российского бюджета, чтобы оплачивать деятельность многочисленных "чиновников". С экономической точки зрения, это совершенно нелогичная трата денег без перспективы отдачи, но тщеславие российской власти не поддается никакому подсчету. Периодически на оккупированных территориях проводятся акции или даже "референдумы", как в 2006 году в "ПМР", целью которых является присоединение к России, но Кремль отмалчивается, попросту откупаясь деньгами. Захват Крыма, скорее всего, был частью большой военной операции по захвату востока и юга Украины, но поскольку успех не был продолжен, то полуостров аннексировали, чтобы вызвать волну патриотического тщеславия у россиян и заретушировать свои неудачи по "возвращению всей Украины под кремлевское крыло".

Псевдовыборы в ОРДЛО – не только дань колониальным традициям. Как и прочим захваченным с помощью сепаратистов территориям, донецким уготована та же участь – жить в нищете и бесправии, без малейшего намека на будущее. Для Кремля это последняя надежда укрепить в сознании россиян уверенность в политических успехах Владимира Путина, поэтому ждать отторжения не стоит, этого не произойдет в ближайшие годы, даже если экономическая ситуация станет намного хуже нынешней. В этом случае играет роль дело принципа, а если учитывать обстоятельство, что Путин плохой стратег, то он будет держаться за эти территории до последнего.

На постсоветском пространстве сепаратизм – искусственный, поддерживаемый Кремлем, поэтому приводить примеры урегулирования в других странах бессмысленно. Эти территории создавались Россией не для урегулирования, а для унижения – не только центральных властей, но и населения сепаратистских территорий: ни одна из них не живет лучше после получения "независимости". Военный путь освобождения нереален – именно этого ждет Москва, чтобы расквитаться с Киевом и Тбилиси. Переговоры бессмысленны – с 1993 года Кишинев и Тирасполь ведут переговоры о правовом статусе Приднестровья: посредниками выступают Россия, Украина, ОБСЕ, а также США и ЕС в качестве наблюдателей (формат "5+2"). Они ни к чему не привели. Безрезультатными оказались и переговоры по урегулированию конфликта в Абхазии и "Южной Осетии". "Минский процесс" давно застопорился, "нормандский процесс" – тоже.

Причина одна – Россия не хочет урегулирования, кроме как замораживания конфликта. Миротворцев она тоже не допускает, как противилась введению международных миротворцев взамен российских в Абхазии и "Южной Осетии". Тем не менее лишь Грузия может похвалиться некоторыми успехами, когда жители обеих оккупированных территорий пользуются медицинской помощью и торговлей. Но для этого страна должна провести реформы и изменить государственное устройство и общество настолько, чтобы заинтересовать тех, кто оказался в оккупированной зоне. Приднестровцев, к примеру, Молдова привлекает возможностью стать ближе к Европе, они приезжают в Кишинев за паспортами. Точно так же поступают абхазы, несмотря на недовольство Кремля. Но других рецептов урегулирования пока не придумано, Москва будет упираться до последнего.

14 ноября Молдова, Украина и Грузия создали в Кишиневе коммуникационную платформу по вопросам неурегулированных конфликтов: три страны договорились поддерживать постоянный диалог по вопросам, связанным с региональными конфликтами, организовывать совместные мероприятия, обмениваться опытом и прочее. Если урегулирование по-прежнему будет подразумевать участие России, то опять ни к чему не приведет. Необходимо скорейшее экономическое развитие стран, борьба с коррупцией и экономическими преступлениями, создание и реформирование государственных структур, чтобы привлечь и заинтересовать тех людей, которые не по своей воле оказались на оккупированных территориях. Главное, чтобы государство было готово.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram