Увидев впервые на улицах Керчи пять лет назад бородатых чужаков, подумал, кавказцы заполонят город наркотиками. Нечто подобное видел, бывая в гостях у родственников в областном центре на юге России, где после чеченских войн население пополнилось выходцами с Кавказа. Если при Украине на границе, в районе паромной переправы, все приезжавшие из России проходили таможенный и пограничный досмотр, где с особым пристрастием, чего уж тут скрывать, присматривались именно к жителям кавказских регионов, то весной 2014 года именно бородачи с Кавказа стали там главными проверщиками. Справедливости ради скажу: вешать всех собак на приезжих с Кавказа было бы нечестно, но то, что с 2014 года в Керчи началось прежде невиданное – реклама наркосайтов – от этого не отмазаться.

Стены домов, заборы и другие постройки в городе превращены в рекламные билборды наркотических сайтов. По всей видимости, выбирается какой-нибудь район Керчи, и ночью стены домов и двери подъездов расписываются под трафарет рекламой наркосайтов, черной, несмываемой и плохо поддающейся побелке краской. Керчане уже обратили внимание, что и выбор рекламных мест не случаен: все они, так или иначе, располагаются вблизи учебных заведений. Прежде всего – школ. Например, недавно раскрасили здания вблизи двух местных лицеев – морского технического и искусств и морского университета.

И, что самое странное, после этих ночных набегов никто из горожан не встретил в районе участкового, никому в двери не постучал полицейский, чтобы, к примеру, поинтересоваться, может, кто из жителей видел, когда и кто изгваздал стены этой пакостью. Мало того, жители частного сектора рассказывают, что возле своих домов нередко встречают копошащихся под деревьями или электрическими столбами молодых парней и девчат.

Читайте также: Крым превратился в яд

Моя тетка, женщина пожилая и сердобольная, увидев такую картину возле старой вишни у ворот дома, спросила у парня, что он делает. И тот ответил, потерял, мол, кольцо где-то здесь. Вернувшаяся вечером после работы дочь объяснила, зачем шныряют молодые, и тетка позвонила в полицию. Приехали и попросили, если еще увидит подобное, позвонить. Через пару дней история повторилась, только на сей раз под деревом копошилась девушка. Вскоре к дому тетки подъехала легковушка, из нее вышли два парня, и стали ковыряться там же. Она позвонила в полицию, приехали оперативно, прихватили парней, которые заводили машину, а девушка под шумок успела убежать.

Конечно, дефицита на наркоманов не было и прежде. Но при Украине действовала программа заместительной терапии, в которую, кроме ВИЧ-инфицированных и больных разными формами гепатитов, как в США и Германии, попадали и лица, имеющие длительный стаж употребления наркотиков большими дозами, которые им уже не на что приобретать. Кроме чисто медицинских целей, в программе заместительной терапии закладывался антикриминальный подтекст. Наркоманы – это социальный бич, а не только горе для семьи. Ради дозы они идут на грабежи и убийства. С началом ее действия в Керчи в подъездах многоквартирных домов заметно поубавилось комков окровавленной ваты, разбитых ампул и использованных шприцов.

Пять лет назад ее резко закрыли, так как заместительная терапия российским здравоохранением признана огромным вредом для здоровья, а законами России приравнивается к сбыту наркотиков, врач – к распространителю с последующей уголовной ответственностью. В России не считаются с тем, что участие в этой программе было добровольным, многие наркоманы сами просились на программу, хотя врачи честно предупреждали их о последствиях приема синтетического наркотика. В нем содержится больше наркотического вещества, чем в смесях из таблеток, мела, уксуса и всякой дряни, что колют себе сами наркоманы, поэтому слезть с него очень тяжело, ломка продолжительнее, до трех месяцев.

Тем не менее заместительная терапия имела ряд преимуществ: наркозависимые не заражались ВИЧ, гепатитами и туберкулезом, поскольку не кололись и не передавали друг другу использованные шприцы. При систематическом выполнении правил программы у них не было ломки, а значит, они могли нормально работать и спать, что помогало и социальной адаптации. Правда, и керченские наркологи это признают без обиняков, участие в программе заместительной терапии не улучшило социальной адаптации местных наркоманов, потому как после принятия дозы в диспансере большинство чувствовали себя птицами свободного полета, из 78-ми участников программы работали единицы, от наркозависимости никто не избавился. Врачи признают, что фактический смысл программы состоял не столько в избавлении от наркозависимости, сколько в улучшении криминальной обстановки.

Правильно кто-то назвал отказ от заместительной терапии приветом обывателям, которым следует бояться. Эти наркоманы, выпущенные на вольные хлеба самостоятельной добычи пять лет назад, стали реальной общественной и криминальной опасностью. Да и их семьи, шесть лет работы программы жившие гораздо спокойнее, начали забывать пережитый ужас. Но в «гавани» все вернулось на круги своя вместе с кошмарами родных и близких. Могу судить это по знакомому парню, выпускнику медучилища. На «скорой помощи», где он недолго работал, обратили внимание на пропажу наркотиков, при том, что они были закрыты в опечатанном шкафу, – уволили. После этого он разболтался окончательно, все вещи вынес из квартиры, доставшейся ему от деда. В свою квартиру родители его не пускают, выдают через дверь продуктовый паек для него, жены-наркоманки и маленького сына – и привет. Младшая сестра порвала с ним все отношения, потому что он оформил на ее имя кредит, и ей пришлось вместо свадебного путешествия рассчитываться с банком. Кружит он по району, как прежде, но если шесть лет сидел на заместительной терапии и, проглотив пилюли, гулял как белый человек, то сейчас обивает пороги квартир родственников в надежде поживиться.

Наш одноклассник только в феврале вернулся с зоны. Когда им с приятелем не хватило на дозу, они прижали на скамейке пьяненького мужика, пырнули его ножом и отобрали деньги. На их счастье он выжил, поэтому отделались двумя годами тюрьмы. Есть среди моих знакомых «счастливый» муж и отец, который уверял нас, что его большая любовь избавит избранницу-наркоманку от зависимости. Теперь его родители воспитывают их дочь и дико боятся, что она повторит материнскую судьбу.

Читайте также: Новости Крымнаша. "Продолжают давить всё оставшееся"

… Где-то с год назад в выходной день в квартиру позвонили. Открываю и вижу на пороге свою воспитательницу в детском саду. Ошалел от неожиданности. А она, едва поздоровавшись, просит занять ей четыре тысячи рублей, говорит, внучку надо срочно везти в Симферополь на операцию. Нервничала, пыталась пустить слезу, но денег я ей не дал. Что-то показалось мне странным, в том числе и ее приход ко мне. В выходной увидел ее просящей подаяния у супермаркета. Возвращаясь после работы на следующий день, завернул в супермаркет за покупками, и опять она стоит с протянутой рукой. Оказалось, внук, наследник ее единственного трагически погибшего сына, наркоман. Невестка, устраивая свою жизнь, отправила его с Камчатки в Крым к бабушке, у которой огромный дом и большая пенсия за покойного мужа-прокурора. Поначалу бабушке удавалось соответствовать запросам внука, но это продолжалось недолго, и на продажу пошли награды покойного деда, его книги, коллекция марок, вывезенное им из Германии пианино, бабушкины хрусталь и золотые украшения. Дом продан, ютятся в двух убитых комнатенках общежития. Бабушка продолжает разъезжать по городу и выстаивать с протянутой рукой возле супермаркетов и вблизи рынка.

Широковещательная «рекламная кампания» наркосайтов рассчитана не на тех, кто уже плотно сидит на наркоте. Наркодилерам подавай свежатинку. Странно, что понимания этого и большой озабоченности медиков и полицейских в Керчи не чувствуется. Никто не выступает в СМИ, в школах вся лекционная работа сводится к пропаганде военщины и патриотизма. В частных беседах медики рассказывают, что ситуация с наркотиками в городе ухудшилась: маковую соломку заместил героин, вероятнее всего, попадающий в Керчь кавказскими тропами, что стоит дороже, а значит, криминальная обстановка будет только ухудшаться. На улицах Керчи заметно больше стало молодежи со стеклянными глазами и в наркоманской «униформе», в худи с закрывающими лицо капюшонами. Вряд ли это для них стараются ночные граффитчики. Куда важнее для наркодельцов не потерять свой «бизнес» и втянуть в его орбиту новых потребителей заразы. Для этого они и устраивают ночные набеги вблизи школ, чтобы нарастить клиентуру.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram