Главное для России - показать, что "великая страна" может производить самолеты. То, как они летают и обслуживаются, - на втором плане.

Что случилось? Контекст: В прошлое воскресенье, 5 мая, самолет российский авиакомпании Аэрофлот Sukhoi Superjet 100, c бортовым номером RA-89098, следовавший из Москвы в Мурманск, загорелся при аварийной посадке в аэропорту Шереметьево. 

Подтверджена гибель 41 человека. Всего на самолете летели 78 пассажиров и членов экипажа. В Минздраве РФ говорят о 38 выживших, в СК РФ - о 37-ми. 

Официально следствие пока не называет версии крушения. 

Неофициальная версия причин трагедии – попадание молнии в борт после взлета. Также следствием рассматриваются версии отказа электроники и о недостаточной квалификации пилотов, диспетчеров и лиц, проводивших техосмотр борта.

Среди обломков самолета нашли два бортовых самописца: их состояние приемлемо для расшифровки.

Дело не в том, что SSJ хороший или плохой самолет. Дело в том, что это вообще не самолет. Это PR-феномен, необходимый, чтобы показать, что Россия способна производить пассажирские самолеты. А как он летает, как обслуживается, и какая у него экономика эксплуатации, - производителя не особо интересует.

С этим и связаны все его проблемы как транспортного средства, сводящиеся прежде всего к дороговизне эксплуатации, недостатку хроническому деталей, огромному в сравнении с конкурентами простою, недостаткам в подготовке летчиков и механиков. Это ответственность не только авиакомпаний, но авиапроизводителей.

В Мексике (за каким то рожном политическим создавшей большой парк SSJ) подошли к решению проблем самолета инновационно. Они по мере надобности разбирают на детали самолеты, чтобы поддержать работоспособность остающихся. И будут это делать пока не останется последний. А потом его спишут.

Аэрофлот, несчастный, в прошлом году показал снижение чистой прибыли в десять раз, а за первый квартал 2019 года увеличил чистый убыток в два раза по сравнению с первым кварталом 2018-го. Прибыль, в итоге, приносит плата иностранных авиакомпаний за пролет над российской территорией. Деятельность по перевозке пассажиров - одни убытки.

Читайте также: "Нормально он сел, с огоньком". Сотрудники Шереметьево смеются над горящим самолетом. ВИДЕО

То есть Аэрофлот тоже не бизнес в традиционном понимании, а PR-проект "национальный авиаперевозчик великой страны". Именно это делает Аэрофлот самым сильным брендом в мировой авиации по признанию всяких влиятельных агентств. Базовое понимание менеджмента и "заказчиков", что Аэрофлот - это не бизнес, не компания, как таковая, а тот самый "бренд". Не больше, но и не меньше.

Все странности в освещении вчерашней катастрофы имеют одно простое объяснения. Два могучих PR-отдела, к которым прикручены чахлые "производственные подразделения" (для легендирования PR-деятельности и объяснения необходимости априорно невозвратных государственных "инвестиций"), занялись наконец тем, что они умеют лучше всего.

Читайте также: Катастрофа самолета: российские власти хотели скрыть страшную новость

Думаю, в конечном итоге, смыслом деятельности импортозаместителей и строителей "витрин" великой страны из госкомпаний является не витрина сама по себе, не "величие", а те деньги, которые можно потратить с разной степенью эффективности на "производственное подразделение".

У Аэрофлота эффективность производственной части выше, у ОАК - ниже, у производителя "российского инновационного робота Алеши" совсем маленькая.

Но смысл везде один и тот же: не PR для производства, в производство - для объяснения необходимости экспоненциально возрастающих трат на пиар и заработков элиты.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram