Всё было предрешено уже в начале месяца, когда стало известно о резолюции регламентного комитета, предполагающей возвращение российской делегации в Ассамблею. Возможно, ещё более важным индикатором происходящего был факт, что за начавшимися процессами стояли главные европейские тяжеловесы — Германия и Франция. Это походило на злую пародию, пишет Юрий Божич для «Фокуса». 

Когда Черчилль в 1946 году произнёс две свои знаменитые речи — Фултонскую, которую считают триггером холодной войны, и Цюрихскую, призвавшую именно Францию и Германию составить ядро «своего рода Соединённых Штатов Европы», — он, с одной стороны, говорил о системе безопасности, а с другой — о ценностях, на базе которых Старый Свет должен объединиться. Рассуждая в Швейцарии о трагедии и перспективах Европы, сэр Уинстон назвал европейский континент источником христианской веры и морали. Он высказывал надежду, что Советская Россия (вместе с Британией и Америкой) может стать другом и покровителем новой Европы. Правда, при этом рисовал ужасающую картину конца света, если атомной бомбой в мире завладеет не только Вашингтон. Это прозрачный намёк на Москву.

Черчилль был нравственным политиком, для которого принципы имели значение. Для тех, кто сегодня принимает решения о судьбах Европы, они, похоже, превратились в химеры. Во всяком случае, об этом свидетельствуют аргументы в пользу возвращения РФ.

Читайте также: Путинская теория коллективного Шрёдера и продажного Запада получила подтверждение

Не снимем санкции — Россия покинет Совет Европы, а 140 млн её граждан потеряют возможность обращаться в Европейский суд по правам человека. Правозащитники в РФ чуть ли не на коленях умоляют не допустить такого исхода. Кроме того, Совет Европы — не то место, где можно улаживать территориальные конфликты. Укротить их не в состоянии даже ООН и ОБСЕ. Ну и главное — санкции неэффективны и не меняют ситуацию. Так выразилась депутат от Бельгии Петра де Саттер, доклад которой стал информационной основой для голосования в ПАСЕ.

Какой инструмент госпожа де Саттер применяла для измерения эффективности санкций против российской делегации, не очень понятно. Как и то, в течение какого времени эту пробу на эффективность следовало отслеживать. К примеру, когда в конце января текущего года ПАСЕ приняла резолюцию, требующую немедленно освободить украинских моряков, задержанных в Керченском проливе, предполагало ли это, что если Россия наплюёт с высокой колокольни на данный призыв, то к 25 июня — как раз, когда истекает срок исполнения соответствующего приказа Международного трибунала по морскому праву, — её следует простить, поставить галочку напротив слова «неэффективность» и вернуть в Ассамблею?

С заботой о самих россиянах, страдающих от произвола властей, тоже всё не так однозначно. Отнюдь не все борцы за права человека в РФ били челом к ПАСЕ, чтобы страна под любым предлогом осталась в Совете Европы. Члены российского «Мемориала», одной из самых уважаемых правозащитных организаций, отказались подписать такое ходатайство, назвав возвращение России «иррациональным и недальновидным шагом», подрывающим авторитет СЕ.

Читайте также: Почему Европа проголосовала за Россию

Тогда что же в действительности двигало европарламентариями? Деньги. Но не какие-то там несчастные €33 млн российского годового взноса. Есть другое число. Годовой объём товарооборота между Россией и ЕС — около €250 млрд. И это уже серьёзно. За такую сумму хочется бороться. Да, с Соединёнными Штатами Евросоюз торгует в два с лишним раза интенсивнее. Но после разногласий между Брюсселем и Вашингтоном вокруг иранского и некоторых других вопросов, когда европейские компании были поставлены перед выбором — либо перечёркивай партнёрство на Ближнем Востоке, либо попадёшь под санкции, — в Старом Свете сразу потеплели к России.

Такой бизнес-поворот понятен. Но то, под каким соусом и в какой международной организации он подан, позволяет сделать вывод: Европа готова «отпустить» репутацию своих институтов, как ящерица отпускает прищемлённый хвост. В надежде выжить. Увы, никакая репутационная регенерация невозможна. Зато возможно другое: рост числа евроскептиков. И постепенный закат объединённой Европы как цивилизационного проекта.

Что в этих дремучих условиях делать Киеву? Помимо приостановки работы в Ассамблее, о чём украинская делегация уже объявила, наверное, лучше всего на этот вопрос ответил Дмитрий Кулеба, постоянный представитель Украины при Совете Европы: «Мы должны ответить не только словом, а комплексом конкретных действий. Ответить не эмоционально и поспешно, а взвешенно и цинично».

Ну а как иначе! Долг, как говорится, платежом красен.

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram