Вопреки опасениям танкерная война в Персидском заливе и общая напряженность вокруг Ирана не переросли в полномасштабные боевые действия, хотя потенциальная угроза еще остается. Вместо войны началась борьба за мир – ведущие державы наперегонки предлагают свои варианты стабилизации ситуации в Персидском заливе и на Ближнем Востоке в целом. Не осталась в стороне и Россия, опубликовавшая новую Концепцию безопасности в районе Персидского залива. Об этом пишет Carnegie.

Коалиции против пиратов

То, что в мае и июне началось как таинственные нападения на танкеры в Оманском заливе, ответственность за которые до сих пор никто не взял, сейчас переросло в полномасштабную танкерную войну с участием вполне конкретных государств. Первой в нее вступила Британия, задержав в начале июля в Гибралтаре иранский танкер Grace 1 по обвинению в перевозке нефти в Сирию вопреки санкциям ЕС. Спустя две недели иранские ВМС Корпуса стражей исламской революции (КСИР) задержали в Ормузском проливе британский танкер Stena Impero и отбуксировали его в иранский порт Бендер-Аббас. Лондон пообещал ответить «ответственно, но решительно». 

Позднее появилась информация, что Великобритания рассматривает возможность введения санкций против Ирана. Однако пока этого не случилось. Возможно, потому, что захват танкера пришелся на непростой период внутри Великобритании: до конца премьерства Терезы Мэй оставались считаные дни, а кто займет ее место, тогда было еще неизвестно.

Среди британских политиков нет единства взглядов ни на причины танкерной войны, ни на то, как им в целом строить отношения с Тегераном. На парламентских слушаниях после задержания Stena Impero глава британского МИД Джереми Хант не смог внятно ответить, зачем Лондон в принципе стал задерживать иранский танкер в Гибралтаре, ведь неприятные последствия можно было бы просчитать заранее. В оппозиционной Лейбористской партии не раз подчеркивали, что Лондон не должен поддаваться влиянию Вашингтона, который год назад вышел из ядерной сделки с Ираном и взял курс на восстановление антииранских санкций.

Читайте также: Ядерная сделка c Ираном: возможно ли спасти соглашение?

В итоге единственным оперативным ответом Британии на захват Stena Impero стало предложение создать европейскую военно-морскую коалицию для защиты судоходства и «борьбы с пиратством».

C аналогичным предложением еще в конце июня, после нападений неизвестных на танкеры в районе Оманского залива, выступали США. Не дожидаясь результатов расследования, они возложили вину за случившееся на Иран. Тогда же прозвучали и первые заявления о необходимости создать коалицию для защиты судов, проходящих через Ормузский пролив – по этому пути осуществляется примерно треть морских перевозок нефти.

Президент США Дональд Трамп в своем твиттере явно намекнул, что Вашингтон готов охранять танкеры, но только если ему заплатят те, кто покупает и продает нефть в ставшем опасным регионе. Например, Китай или Япония. 

Позднее США представили свой план по защите судов в Ормузском и Баб-эль-Мандебском проливе – у берегов Ирана и Йемена. Согласно плану, Вашингтон готов предоставить свои военные корабли для координации операций в регионе, но сопровождать коммерческие суда и нести финансовую нагрузку было предложено союзникам и партнерам США, в первую очередь тем, кто осуществляет транспортировку грузов через проливы. Будущая операция получила кодовое название Sentinel («Страж»).

Американские предложения обрадовали прежде всего Саудовскую Аравию, куда одновременно с объявлением о плане Sentinel Пентагон впервые с 2003 года решил перебросить войска. В Вашингтоне, с одной стороны, подчеркивают, что операция не нацелена против Ирана, а с другой – заявляют, что «работают над тем, чтобы изменить поведение иранского руководства». На этом фоне многие американские союзники весьма сдержанно отнеслись к предложениям Вашингтона, заявив лишь, что изучают вопрос. 

Согласно британским СМИ, тогда еще действующая премьер-министр Великобритании Тереза Мэй отказалась от американских предложений из опасений, что согласие воспримут как полную поддержку Британией жесткой позиции Трампа по Ирану.

Отказ Мэй расстроил британских военных, а также Вашингтон. Госсекретарь США Майк Помпео, обещавший сразу после захвата иранцами британского танкера «сделать все для защиты союзников», через пару дней сменил тональность и заявил, что Великобритания сама должна нести ответственность за безопасность своих судов в Персидском заливе.

В итоге появились две конкурирующие концепции создания военно-морских коалиций по защите судоходства. Среди европейских стран большую поддержку получил план Лондона, а не Вашингтона. Глава МИД Франции Жан-Ив Ле Дриан подчеркнул, что британское видение ситуации противоположно американской инициативе, которая заключается в стремлении оказать максимальное давление на Иран. По данным Reuters, вместе с Францией британские предложения поддержали Дания, Италия и Нидерланды. Германия, Испания, Польша и Швеция заявили, что изучают вопрос. Однако с учетом начала премьерства в Великобритании Бориса Джонсона позиции Лондона и Вашингтона могут сблизиться.

Впрочем, несмотря на угрозы в адрес Ирана, США, как и европейцы, к войне с ним не стремятся, вновь и вновь приглашая Тегеран к переговорам. «Наш сигнал очень ясный: без каких-либо предварительных условий в любое время, в любом месте мы хотим с ними встретиться и поговорить о том, как мы можем вернуться к переговорам», – заявил новый министр обороны США Марк Эспер. Ранее о готовности к переговорам с Ираном заявляли и Дональд Трамп, и Майк Помпео. В ответ на это Тегеран неоднократно предлагал США сначала снять введенные за этот год санкции и вернуться в ядерной сделке, а уже потом поговорить.

Тест для достижений

Пока в Европе и США думают, как урегулировать кризис с Ираном и навести порядок в Персидском заливе с помощью военно-морской коалиции с неопределенными функциями, Россия опубликовала новый вариант своей Концепции коллективной безопасности в Персидском заливе. Москва предлагает создать Организацию по безопасности и сотрудничеству в зоне Персидского залива (ОБСПЗ) – аналог европейской ОБСЕ, куда помимо государств региона могли бы на правах наблюдателей или ассоциированных членов войти Россия, Китай, США, ЕС, Индия и другие заинтересованные стороны. 

Россия уже не первый раз предлагает разработать коллективную систему безопасности в Персидском заливе. Похожие идеи выдвигались и в конце 1990-х годов, когда была угроза американского вторжения в Ирак, и в 2000-х. В концепции 2007 года акцент был сделан на организацию диалога между арабскими государствами Персидского залива и Ираном. Российские политики повторяют эту мысль при каждой встрече с арабскими коллегами. И до сих пор безуспешно. Но все же Россия решила не отступать.

В Москве считают, что реализацию концепции следует начать с антитеррористической борьбы и урегулирования региональных конфликтов, в том числе спора вокруг иранской ядерной программы. «Приоритетное значение имеет консолидация в составе единой антитеррористической коалиции всех сил, заинтересованных в ликвидации экстремистско-террористического очага на Ближнем Востоке, обеспечении устойчивого политического урегулирования в Сирии, Йемене, других странах региона», – гласит текст концепции, опубликованный на сайте МИД РФ.

С идеей глобальной антитеррористической коалиции президент РФ Владимир Путин выступил еще в сентябре 2015 года с трибуны Генеральной Ассамблеи ООН. К тому моменту на территории Ирака и Сирии уже воевала возглавляемая США антитеррористическая коалиция, еще одна – арабская коалиция вела войну в Йемене, также ссылаясь на борьбу с терроризмом. Призыв российского президента услышан не был. Впрочем, Москва и не дала тогда много времени на раздумья. Через пару дней после выступления Россия неожиданно для всех начала военную кампанию в Сирии также под лозунгом борьбы с терроризмом. 

Вслед за военным вмешательством в сирийский конфликт Россия взяла на себя миссию по поиску дипломатических путей для его разрешения, создав астанинский формат переговоров. В его рамках вместе с Россией работают Иран и Турция, которые придерживаются противоположных точек зрения на сирийское урегулирование. Россия также взаимодействует и с США, и с Израилем, не говоря уже об арабских странах региона. Теперь этот сирийский опыт Россия надеется использовать в более широком региональном контексте.

По словам зампреда Ассоциации российских дипломатов Андрея Бакланова, неоднократно принимавшего участие в переговорах по созданию системы коллективной безопасности на Ближнем Востоке, один из самых сложных вопросов, который придется решать, – как выработать механизм мониторинга военно-политической ситуации и мирного преодоления возникающих противоречий. Была идея разместить такой центр коммуникаций и мониторинга в Катаре, но она не была реализована. Сейчас, полагает дипломат, горький опыт последних лет может подтолкнуть страны региона к более тесному сотрудничеству.

В Москве считают, что решение проблем в районе Персидского залива должно привести к стабилизации ситуации на Ближнем Востоке в целом. Концепция не забывает и о традиционной для Ближнего Востока проблеме – палестино-израильском конфликте. «В будущем в контексте достижения арабо-израильского урегулирования ОБСПЗ может войти в общерегиональную систему безопасности», – говорится в документе. В этом есть претензия на альтернативу разрабатываемому администрацией Трампа плану урегулирования палестино-израильского конфликта, который получил неофициальное название «сделка века».

Читайте также: Израильский политический кризис угрожает "сделке века"

Понятно, что особых надежд на то, что российская концепция будет воплощена в жизнь, сейчас нет. Особенно с учетом того, в каком состоянии находятся отношения Москвы с Западом. И все-таки за 12 лет, прошедшие после публикации предыдущей версии концепции, многое изменилось. Выросла роль России в регионе и уровень ее взаимодействия с монархиями Персидского залива. Изменилось позиционирование Москвы на международных площадках. К тому же в Вашингтоне тоже все чаще звучат голоса о необходимости перехода к многосторонним форматам по вопросам безопасности в Персидском заливе с участием широкого круга государств.

Поэтому, несмотря на пессимизм, работа России по продвижению своей концепции все равно будет показательна. По степени ее успешности можно будет понять, чему Москва научилась и чего реально достигла на Ближнем Востоке за последние годы. Какой опыт она извлекла из военной и дипломатической кампании в Сирии, какие инструменты есть в ее распоряжении, работают ли они. В конце концов, чего стоят ее новые партнеры среди монархий Персидского залива.

О первых результатах, если они будут, мы услышим во время намеченного на октябрь визита президента России Владимира Путина в Саудовскую Аравию. Во многом опубликованная концепция – это главное политическое сопровождение визита, совпавшее с очередным витком напряженности в Персидском заливе. 

Підписуйся на сторінки UAINFO у Facebook, Twitter і Telegram