Пока Украина обсуждает террористов и пытается отдохнуть, несмотря на COVID-19, кризисный сценарий продолжает развиваться своим чередом.

По мере приближения очередной точки бифуркации все отчетливее прорисовываются детали и все острее встает вопрос «что делать?», на который пока никто не предложил внятного и конструктивного ответа. Между тем именно в такой точке дальнейшая траектория наиболее чувствительна к относительно небольшим усилиям и даже случайным факторам, поэтому тот, кто четко знает, чего он хочет, может многое изменить даже без сверхусилий. Но для этого нужно очень хорошо и трезво, без пропагандистских клише, представлять себе объективные процессы, их взаимосвязь и динамику, иначе результат, весьма вероятно, окажется обратным желаемому. Попробуем, как и семь лет назад, разобраться в анатомии будущего кризиса.

Конец «медового месяца»

Большинство избирателей президента голосовали за него, как за «хорошего парня». И, судя по последним опросам, он многих не подвел, сохранив свой личный рейтинг на небывалом для Украины через год после выборов уровне, близком к 40%. В гипотетическом втором туре он все еще побеждает своих основных соперников почти с таким же разгромным счетом, с каким он выиграл выборы больше года назад.

Однако при этом все больше — и уже большинство — сограждан считают, что события в стране развиваются в неверном направлении. И они, увы, во многом правы. Поговорка «хороший парень — не профессия» как нельзя лучше характеризует реальное положение дел, и есть обоснованные опасения, что если президент не изменит своих подходов, то его конец будет скорым и бесславным. Конечно, в православной культуре (в отличие от, скажем, протестантской) главное — не результат, а «чистота помыслов», но более прагматичные и поэтому более успешные народы давно поняли, куда ведут благие намерения, недостаточно подкрепленные прочими добродетелями.

Тут требуется небольшое отступление, поскольку часть читателей, возможно, только горько усмехнется при словах о «благих намерениях» и дальше читать не станет, ибо для них все ясно и без того: «Зеленский — марионетка Коломойского и Путина, который сознательно, в соответствии с заранее обдуманным планом, разваливает Украину, чтобы сдать ее России. А все его действия и заявления, которые противоречат этой гипотезе, — не более чем актерская игра и хитрые уловки для того, чтобы обмануть бдительность сознательных граждан. Но нас, читателей… (дальше следует перечень блогеров порошенковского пула) и зрителей «Прямого канала», не обманешь!».

Нетрудно видеть, что эта гипотеза в принципе не может быть опровергнута, поскольку любой факт, который не согласуется с заложенной в ней презумпцией «вражеского агента», автоматически интерпретируется как уловка с целью скрыть настоящие цели. Но неопровергаемые гипотезы — это отличительный признак религии или лженауки, поэтому не стоит дальше тратить время на ее обсуждение. Тем более что бритва Оккама не велит объяснять тайной ложей то, что может быть не менее убедительно объяснено явной лажей, а последняя, безусловно, имеет место. Ну и не говоря уже о том, что даже если принять такую гипотезу, то никаких конструктивных выводов из нее все равно не следует, только сугубо деструктивные и потому крайне желательные для Кремля: «свергнуть», «убить» — это как раз то, чего враг ждет больше всего.

Читайте также: Україна, в якій хочеться жити

Однако катастрофа может случиться даже без всякого коварного плана и злых намерений, и это, увы, весьма вероятно, поскольку пока что события идут по кризисному сценарию. Первую из прописанных в нем «развилок» Зеленский прошел в позитивную сторону: от Коломойского президенту пришлось эмансипироваться. С момента выкладывания на официальном сайте президента отчета о представлении своему бывшему бизнес-партнеру нового премьера и министра энергетики до личного приезда Зеленского в Верховную Раду ради того, чтобы собрать голоса за «антиколомойский» закон, прошло немногим более полугода. За это время был отправлен в отставку Андрей Богдан, которого сторонники версии о «марионетке» называли «смотрящим» от Коломойского; сменилось руководство «Центрэнерго»; а часть депутатов, близко связанная с олигархом, выделилась в самостоятельную группу «За майбутнє!», на основе которой недавно была создана одноименная партия. В то же время усилились позиции Ахметова.

Но именно теперь начинается самое главное: Владимиру Зеленскому нужно стать полноценным президентом. А это значит, как минимум на время стать эффективным арбитром, «разруливающим» интересы искателей ренты, и перейти от проектно-ориентированного мышления с требованием результатов «здесь и сейчас» к игре в долгую. Если этого не сделать, то мрачные прогнозы оппонентов, а теперь еще и предчувствия респондентов соцопросов оправдаются очень быстро: система придет к очередному фискальному кризису, кризису переприсвоения ренты.

Для того чтобы его предотвратить в отсутствие действенной неформальной «вертикали» и умения ею управлять, необходимо вдохнуть новую жизнь в слабые, некомпетентные, а местами насквозь прогнившие государственные институты. Другого способа нет, поскольку за президентом, в отличие от предшественников, нет «клана», способного наладить альтернативное, неформальное управление. И после окончательного краха «донов» такого «клана» нет больше ни у кого, то есть никакой жизнеспособной альтернативы институтам нет.

А их перезагрузка — не просто Геркулесов подвиг: лично Владимиру Зеленскому будет, по всей видимости, очень непросто пойти таким путем, потому что это противоречит его личному стилю управления и вряд ли будет оценено основной массой избирателей. Тем не менее шанс на это есть, хотя, скорее всего, только кризис может заставить президента пересмотреть свои нынешние губительные подходы. Пока же дело идет к тому, что экономический кризис будет дополнен институциональным.

Особую опасность среди упомянутых искателей ренты представляет вновь поднявшее голову промышленное лобби, которое уже трижды загоняло Украину в кризисы. Уходящий индустриальный уклад и его флагманы-олигархи играют в наше время точно такую же роль, какую в XVIII–XIX и начале XX века играли аграрные бароны. Используя предрассудки, заблуждения и стереотипы, промышленное лобби готово вновь ввергнуть Украину в инфляцию, лишь бы только остаться на плаву еще пару-тройку лет. К сожалению, неопытные и при этом чрезмерно самоуверенные представители власти становятся его легкой добычей. И так было всегда, но предыдущая атака захлебнулась на Гройсмане: сработал «иммунитет» здоровой части общества. Сейчас же он ослаблен, поэтому опасность высока как никогда со времен Януковича. Впрочем, даже тогда не рассматривалось всерьез самое опасное орудие перераспределения в пользу старых отраслей — целевая денежная эмиссия. Поэтому, хотя непосредственных макроэкономических предпосылок для кризиса сейчас немного, их легко могут создать политические меры, продиктованные лоббистами.

При этом мировой кризис демократических институтов, усиленно раздуваемый Кремлем, не обошел стороной Украину: у нас тоже растет своя двухполюсная «гантеля» вместо устойчивого центра, наша политика тоже втянута в губительные качели между этими полюсами. В радикализации этого противостояния есть, безусловно, вина обеих сторон. Но уголовные преследования политических оппонентов со стороны нынешней власти грозят вывести его на новый, куда более опасный, уровень. Если так случится, то у кризиса появится еще и сильная политическая компонента.

Читайте также: Украина: из первого мира в третий?

Каждая из этих составляющих заслуживает отдельной статьи (они скоро последуют), а все вместе они создают очень взрывоопасную смесь. Ведь чтобы бороться с экономическим кризисом (а лучше, предотвратить его), нужны или сильные институты (а они сами в кризисе), или неформальная власть, которая себя исчерпала. Чтобы строить институты, нужно опереться на политический капитал, а он тает на глазах, плюс упомянутый выше кризис политических институтов. Ну и, конечно же, брат у ворот, который, с одной стороны, подогревает все эти кризисные явления, а с другой — активно готовится воспользоваться плодами…

Упомянутый выше насмешливый читатель-«зеленофоб» на этом месте, вероятно, злорадно рассмеется и скажет что-нибудь наподобие ленинского «чем хуже, тем лучше»: «пусть скорее грянет буря», чтобы «зеленую плесень» смыло, а избиратель Зеленского получил по заслугам (собственно, да и судьба всей Украины такого читателя, очевидно, волнует меньше, чем сладостная месть). Ну что ж, это как раз именно та реакция, которой больше всего хочет враг. Поэтому оставим такого читателя искать «кто виноват?» в его восьмипроцентном мирке и обратимся к главному вопросу: что делать?

Стереотипный ответ — объединяться всем со всеми — на самом деле никуда не ведет. Потому что даже среди того действительно подавляющего большинства сограждан, которые считают себя украинскими патриотами и выбирают европейский вектор развития, есть многочисленные сущностные разломы: между правыми и левыми, между индустриалами и постиндустриалами, между национал-консерваторами и либералами и т.д. Все эти объективно существующие разломы культивировались политиками в своих узкополитических интересах, поэтому сейчас зияют пропастями. Не говоря уж о том, что ни о каком лидерстве в этой части политического спектра не может быть и речи: любая попытка «сплотить вокруг лидера» означает углубление раскола на тех, кто этого лидера обожает, и тех, кто его не приемлет. Поэтому попытки объединить «всех, кому дорога Украина» в единый «фронт» бесплодны и обречены, если не деструктивны.

В таких условиях здоровая реакция общественного организма — это выдавить сектантов всех мастей на маргинес вместе с их лидерами и проповедниками и попытаться создать ядро, способное организовывать хотя бы ситуативные коалиции за те или иные реформы или, скорее, против тех или иных поползновений власти. Такие коалиции, в отличие от мифического «объединения», действительно могут собирать ситуативное большинство под конкретные цели. Скажем, люди и организации, которых намертво разделяет отношение к ЛГБТ, так что они ни при каких обстоятельствах не войдут в один «фронт», вполне могут успешно ситуативно союзничать в вопросах, например, энергетики. Проблема только в том, чтобы научиться оперативно собираться в такие временные союзы. И, конечно, в неформальных коммуникаторах, координаторах, способных организовывать их в каждом конкретном случае, не претендуя при этом (важно!) на глобальное политическое лидерство.

Вот таким образом можно если не выковать некую будущую политическую силу (на это надежды мало, потому что постиндустриалы хорошо создают горизонтальные структуры вроде Майдана, но ненавидят иерархии), то создать жесткий коридор из красных линий для любой власти. И, двигаясь внутри этого коридора, она просто вынуждена будет модернизировать страну за неимением другого выхода.

На каких направлениях нужно концентрировать усилия, вопрос обсуждаемый, но из изложенного выше следует, что основными должны быть:

— институциональные реформы, прежде всего верховенство права, а значит, подлинные правоохранительные органы и судебная система; госслужба; контрольные органы всех видов;

— борьба с поиском ренты, прежде всего (на данном этапе) с промышленным лобби, но далеко не только с ним;

— цивилизованные, демократические правила игры; противостояние радикализации и войне на взаимное уничтожение.

Наверное, этот список можно еще долго дополнять, как минимум в него должны войти красные линии в переговорах по Донбассу, недопущение возврата во власть «бывших», всяких пискунов-портновых и Ко, и многое другое. Но эти три пункта актуальны именно в свете приближающегося кризиса. И они, в отличие от очень горячо обсуждаемых тем Донбасса и «мовного» закона, остались во многом за кадром, а между тем именно от их решения будет в самое ближайшее время зависеть судьба Украины как свободного независимого демократического соборного государства.