Правый сектор стал открытием начала политического сезона 2014. Открытием тревожным и для власти, и для оппозиции. Для партийной системы страны это серьезный сигнал – появился ассиметричный конкурент, который через какое-то время может сказать «Есть такая партия!». Ассиметричность Правого сектора партиям - в способе действий и готовности к действиям, системе организации, коммуникации, мотивации членов (Правый сектор, судя по тому, что заявлено – армия пассионариев), идейности/идеологичности, надпартийности.

Насколько велик и ужасен Правый сектор, насколько он реален? Обрастить скелет (реальный или придуманный) информационным мясом, тем более в революционное время – дело техники. В революционное время легенды рождаются легче. В информационную эру реальностью становится то, что заявлено, то, во что после заявки и визуальной картинки поверили, критерии истинности – второстепенны. В этом смысле интервью лидера Правого сектора Дмитрия Яроша «Украинской правде» - информационная легитимация этой организации.

Нынешний образ Правого сектора: в основе - Тризуб – «организация орденского типа», лидер и функционеры с более чем двадцатилетним стажем общественной работы и тренировочных лагерей, члены организации – цвет нации, высокообразованная молодежь, таинственный пятый этаж Дома профсоюзов – штаб Правого сектора, «коктейль Молотова» и «балаклава». Образ привлекательный, штрихи яркие.

Какое будущее ждет Правый сектор? Вариантов, как минимум два. Первый – превращение в партию: «…зараз в перспективі ми розглядаємо варіанти, що якщо буде мир, то Правий сектор переросте в політичну організацію. Про це говорять всі хлопці. Та ради Бога! Зайнятись політикою можна завжди. Для мене вони є цвітом нації і вони не можуть бути гарматним м’ясом, яке використають і потім забудуть. Але зараз про конкретику ще рано говорити. Сьогодні Правий сектор не можна звужувати до якихось політичних речей». (Дмитрий Ярош, «Украинская правда» 04.02.14.). Это видится логичным развитием политической организации, однако – это искушение. Искушение получить власть ради реализации целей. Власть берут для реализации идей, а потом власть удерживают - ради власти.

Второй вариант - непартийная структура. На волне авторитета и популярности Правый сектор становится неким барометром оппозиционности, своего рода контролером оппозиции, ее лидером. В рамках этого варианта у организации может быть широкий спектр методов принуждения оппозиции или власти к действиям: от заявлений до акций самого разного формата. Например, наступление 19 января на Грушевского, а также последнее заявление: «Треба не стояти на місці! Як відомо, влада розуміє силу. Якщо ми стоїмо на місці – влада починає нахабніти», – зазначив заступник голови Правого сектора Андрій Тарасенко. Крім того, він розповів, що останнім часом із різних джерел почала надходити інформація про те, що можуть бути замахи на відомих лідерів і теракти». (12.02.14, Эспрессо.TV).

При снижении градуса противостояния между властью и оппозицией активность Правого сектора, которая, по сути, радикальна, будет вводить организацию во все более острый конфликт с властью и оппозицией. Это возвращение в подполье, распад на организации, слившиеся в Правый сектор, и «стратегия феникса» - возрождение в период острых конфликтов или выборов. Но после Евромайдана и Грушевского вероятен и другой сценарий – Правый сектор ставит себе целью остаться активным игроком политического процесса, а это означает регулярную информационную активность и осуществление акций, которые будут преимущественно радикальными.