"Самое для меня невероятное — неужели для взрыва 
массового помешательства достаточно победить 
в спортивных соревнованиях и оттяпать у соседа кусок земли?"
Андрей Макаревич

Стихает шумиха вокруг Крымской аннексии, поэтому стоит поговорить о теме, которая преследует нас на протяжении всего времени независимости, - об альтернативной истории.

Любое необычное трактование прошлого предполагает взгляд с другой стороны, с другой общественной позиции, иногда совершенно неожиданной, незамеченной официальными историками. Согласитесь, с выкладками этих, последних, жить комфортно, более того, - солиднее и надежнее. Не стоит напрягать мозговые извилины: все заключено в нас и за нас, так почему бы не удовлетвориться позой консерватора, ценителя и адепта общепринятых вещей.

Однако так уж устроена человеческая природа, что кому-то действительно хорошо чувствовать себя в закисшей тине, а кто-то ищет себе счастье среди бурного моря идей. Как правило, такие отчаянные и толкают историю вперед, чтобы уже затем она окостенела в академических сентенциях исследователей.

Полтава, точнее историческая битва вблизи этого города, ставит перед современником несколько дилемм, в частности неизменную пару Мазепы и Петра, анализируя поведение которых тщательней, чем это сделано в современных школьных учебниках, можно прийти к интересным историческим аллюзиям до середины ХХ века.

Мазепа - предатель, - кричат ​​с северо-востока, одновременно прославляя Кантемира - молдавского господаря, который также предал, но турецкого султана, заключив в 1711 году трактат с Петром. То есть категория «предательства» имеет откровенно вкусовой характер, зависит от точки зрения, позиции говорящего об измене.

Ок, согласимся с утверждением о предательстве Мазепы. Но кому изменил украинский гетман? Тем, кто давно изменил всем соглашениям с Хмельницким, тем, кто вырезал Батурин? «На 40 миль пути все деревни были выжжены,.. и мы не нашли ничего, кроме голой пустыни,.. среди которой множество погибших людей. Мы находились в опустошенной стране», - пишет шведский солдат Христофор Гассман в собственном дневнике. Такой была Украина после присутствия на ее территории «героя Петра». Так, значит, Иван Степанович предал палача своего отечества?

А теперь о «предательстве» другого временного отрезка. Речь идет о воинах УПА, которые, по официальной российской истории, также предали. Но сам «акт предательства» зафиксирован после неполных двух лет сталинского террора на западноукраинских землях, после Лонцкого, Замарстынова, Жовквы, Дрогобыча, Салины, где до сих пор находят останки тех, кто невинно погиб в энкаведистских застенках. Так разве попытка помешать повторению этих ужасов может считаться изменой? Разве только с точки зрения палача. «Для тоталитарных движений вообще и для особой славы ихних вождей вчоастности нет ничего характернее за разительную спешку, с которой их забывают, и разительную легкость, с которой их мменяют», - замечает Анна Арендт, исследовательница тоталитаризмов.

Какая история нам удобнее? История с точки зрения человеконенавистника или гуманистическое, объективное изложение прошлого, на котором можно хоть что-то построить?