Московский пропагандист, испанский одессит Лев Вершинин меня проклял. Пожелал, чтобы Милка или Радушка сгорели, а мы с Мавкой почувствовали запах их трупиков.

Что я должен делать, прочитав такое?

Для начала я должен, во всей глубине, всеми мыслями и нервами понять, - он действительно именно этого и желает. Это не аллегория. Именно такое наше горе удовлетворило бы московского пропагандиста Вершинина.

Помните мудрость, воплощенную в истории о женщине, пережившей Холокост?

...В школы Израиля на торжественные годовщины приглашают местных ветеранов, которые рассказывают детям о войне, как у нас почти. И однажды, когда одна старая еврейка закончила выступление, учитель спросил у учеников, что они могут сказать по поводу услышанного. Большинство толерантных и цивилизованных детишек высказывались в духе "Мы за гуманизм и за мир во всём мире, это никогда не должно повториться", и т. д. И тут бабушка комментирует: "Всё проще. Всё гораздо проще. Просто, если кто-то когда-нибудь будет говорить, что хочет вас убить - поверьте ему. Не ищите объяснений, почему; не думайте, что на самом деле он имеет в виду совсем другое, не рассказывайте друг другу, что это просто какая-то политика и другие игры. Просто поверьте. А дальше: можете - деритесь, не можете - бегите. Но главное - поверьте. Сразу..."

Вот - я должен поверить, что московский пропагандист Вершинин уготовал моим детям печь, и действовать сообразно.

Я могу либо бежать, либо драться.

Пожалуй, я буду драться.