«Власть рождает паразитов – да здравствует анархия!», – говорил Нестор Махно, основатель и лидер единственного в истории Украины успешного анархического проекта. Судя по тому, что даже пресс советской пропаганды не сумел вытравить добрый образ «батьки» из народной памяти, как минимум в первой части цитаты он не ошибался. Подозрительное отношение людей к любой власти никуда не делось и сейчас.

При этом нынешняя украинская действительность заставляет всерьез задуматься и о второй части махновского высказывания. Возможно, оно не настолько страшное, как кажется.

Как и век назад, сейчас на войну идут добровольцы, снаряжают их стихийно организованные волонтеры, кормят и поят – местные жители. Новости с фронта приходят от знакомых, а распространяются через соцсети. Присутствие в процессе государства минимально. Если разобраться, то это чистой воды махновщина! Во всяком случае, один из принципов Гуляйполя гласил: хочешь – стоишь за плугом или у станка, хочешь – берешь винтовку и идешь защищать свой дом, а хочешь – идешь заседать в Раду.

Однако сейчас простому гражданину позволено только пахать и воевать. Заседать в Раде могут лишь участники небольшого закрытого клуба, в который не так-то просто попасть. Система государственного управления, подсмотренная у соседей, в украинских условиях неизменно превращается в одно и то же – тесный междусобойчик, где разнокалиберные паны с сопением пилят бюджеты, а в редкие моменты отдыха картинно ругаются, хитро друг другу подмигивая.

Хотя все надеются на перемены к лучшему, но, положа руку на сердце, понимают: замена одного правительства другим счастья не принесет. Не было бы хуже.

С Радой тоже все не слава богу. Хоть пропорционально ее избирай, хоть мажоритарно, хоть по открытым спискам, хоть по закрытым – неважно.  В любом случае там собирается одна и та же публика, среди которой приличных людей – единицы. Судя по опросам, следующий парламент от нынешнего будет отличаться лишь повышенной концентрацией клоунов. Суть же останется той же.

Выходом из ситуации могла бы стать радикальная реформа власти, возврат к исконно украинскому формату сечевого вече, постоянно действующего Майдана, в работе которого принимают участие все небезразличные к судьбе страны люди. Конечно, на первый взгляд, это похоже на утопию. Но любой, кто зимой был на майдане, подтвердит, что это был прекрасно организованный общественный организм. Несмотря на отсутствие явных лидеров, он самостоятельно вырабатывал решения и жестко контролировал даже оппозиционеров. В конце концов, именно Майдан победил коррумпированную систему, а вовсе не политики, все время пытавшиеся договориться с режимом.

Отказ от традиционного государства сделает ненужной гигантскую бюрократическую систему. Например, делами молодежи и спорта будут заниматься молодые люди и спортсмены, а не чиновники. Писатели и музыканты не растеряют талантов в отсутствии Минкульта. Даже экономика страны вздохнет свободнее, если ею перестанут “управлять” многочисленные бездельники из профильного министерства.

Безусловно, какой-то минимальный набор государственных органов все же необходим: МИД, Министерство обороны, судебная система. Но отказ от подавляющего большинства прочих чиновничьих институтов ничего кроме пользы не принесет. Постоянно действующий Майдан мог бы жестко контролировать компактный госаппарат, не позволяя появиться даже зачаткам авторитаризма.

Украинцы всегда добивались успеха, забирая власть непосредственно в свои руки, фактически реализуя махновские идеи. Появление какого-либо лидера, мощного государственного аппарата или влиятельной элиты неизменно вырождается в черт знает что, пробуждая необходимость созыва нового Майдана. Этот замкнутый круг можно разорвать, навсегда отказавшись от сильного государства, управляющего страной.

Легендарный батька, комментируя неуспехи авторитарной петлюровской Директории, как-то заметил: «Эти украинцы не понимали одной простой истины: свобода и независимость Украины совместимы только со свободой и независимостью населяющего ее народа, без которого Украина ничто». Похоже, что с тех пор ничего особенно не изменилось.