Многие люди, увы, – и даже не самые тупые, и даже с диссидентским прошлым, – сегодня радостно кричат «Крымнаш» и прочие благоглупости. Раньше, кажется, и представить себе нельзя было ничего подобного, а сейчас...

Вот один мой друг – именно друг, у меня таких всего четверо – на глазах превратился в «крымнашиста». Потрясло более всего то, что он, скажем так, творческий человек, сын творческого же человека, оба с диссидентским прошлым в самом достойном смысле этого слова. И вдруг из человека полилась вся та «пурга», которую транслирует на россиян Первый канал. Когда я впервые услышал от него что-то вроде «Бей Украину!» – чуть было с ним не подрался. Потом одумался и через некоторое время в спокойной обстановке выслушал все его мысли по поводу Украины и Крыма. Понял две вещи: процесс растления зашел слишком далеко; уровень доводов не простирается дальше немудреной идеи «Зато Путин показал всем кузькину мать!»

Когда так рассуждает рабочий с «Уралвагонзавода» – это понятно, хотя и от этого больно. Но что же делать, если так рассуждают твои давние друзья? Я знаю, что таких людей немало и что среди них (моих, кстати, добрых знакомых) многие рассуждают вполне искренне, а не для того, чтобы их «прогиб» был засчитан! По зову сердца, так сказать.

Я своему другу ультимативно заявил, что тема более не обсуждается. Потому что переубедить или «упропагандировать» его невозможно, а ругаться насовсем не могу и не хочу – он, в сущности, очень неплохой человек, и в нашем прошлом было слишком много взаимно хорошего, чтобы временное помрачение рассудка стало причиной для потери друга.

Но я не знаю, что бы случилось, если бы мы оказались в Луганске друг против друга… В Гражданскую войну такое случалось сплошь и рядом, у России опыт имеется, но тот ли это опыт, который хочется перенимать и претворять в жизнь? Остается надежда, что мой друг больше говорит, чем готов стрелять в людей с таким, как у меня, образом мыслей. Хотя, между прочим, он православный – и, судя по всему, не формальный, а настоящий.

А жене его что делать, если она не так думает, как он? Беда в том, что, если не искать компромисса, приходится переступать через близких тебе людей. А в иных случаях, видимо, через родных. Живых, которых сто лет знаешь, дорогих лично тебе! Революционеры в таких случаях смело ставят общественное выше личного, после чего целые страны с легкостью заливаются кровью. Но, может быть, пора поменять приоритеты?

Вот, сдается мне, сейчас это – главная нравственная проблема.