В стратегическом противостоянии всегда побеждает тот, кто недостатки, поражения, провалы, проблемы сумеет превратить в конкурентные преимущества.

Очевидно, что цель тех, кто развязал войну на Донбассе, изменилась. После того, как стало очевидным, что ни крымский, ни приднестровский, ни абхазский сценарий на Донбассе не проходят, оккупанты изменили тактику и принялись уничтожать инфраструктуру и промышленность этого региона.

Им не нужна Украина счастливая, успешная и процветающая. Им нужна Украина-калека, Украина-недогосударство, Украина-территория, которая постоянно воюет и у которой нет современной промышленности. Им нужны донецко-луганские безработные, готовые за небольшую зарплату много и хорошо работать — вместо безработных из Центральной Азии.

Итак, многие предприятия на Донбассе уничтожены. Их восстановление — после победы, изгнания оккупантов и вразумления вменяемых местных сепаратистов — дело долгих лет. Для страны, у которой нет нефтяных сверхдоходов, но есть прожорливая и крайне коррумпированная бюрократия, — задача неподъемная.

Еще одним дестабилизирующим, но неотвратимым фактором станет «потрошение» тех донецких олигархов, кто активно или пассивно помогал оккупантам. Видимо, в прежнем виде Донбасс и донецко-луганскую индустрию уже не восстановить. Да и надо ли? Спасением может стать изменение восприятия этой ситуации.

Понятно, что донецко-луганская индустрия создавалась долгими десятилетиями и часто на костях. Что ее строил весь Советский Союз, которому на людей было плевать, а вот индустриальная мощь — была вопросом номер один, вопросом выживания всей советской страны. У Украины таких ресурсов и возможностей нет и близко. Но нет и таких потребностей. Тем более, потребности XXI информационного века радикально отличаются от потребностей XX индустриального века.

Главной задачей модернизации постсоветского Донбасса был вопрос — как бы всё лишнее, неконкурентноспособное, энергозатратное, отсталое, устаревшее ликвидировать да начать жизнь с чистого листа? Война создала именно ситуацию чистого листа.

Мы здесь и сейчас не беремся ответить на вопрос — как, за счет каких финансов и инвестиций, в какие сроки, при каких обстоятельствах, с какими инженерами и работниками, в каком контексте международной конкуренции, с привлечением каких новых Джорджей Маршаллов можно создать на Донбассе новую индустрию — это вопрос длительной умственной работы сотен и даже тысяч человек. Хотя и имеем свой набор ответов на них.

Однако беремся утверждать, что лишь изменение формата восприятия нынешней трагедии может стать спасительным для Донбасса и всей Украины. Лишь понимание этого поражения и разорения как образование новых возможностей может стать нитью в будущее. Ну и, пользуясь случаем, призываем коллективный разум на поиск решения этой крайне сложной, но сверхактуальной и спасительной для миллионов украинских людей сверхзадачи.